Деккер водрузил ноги на кровать, упершись мне в бок. Я положила руку ему на щиколотки. И он начал читать.

Время от времени он шевелил ногами, перебрасывал их одна на другую. Вдруг сказал:

– Так что Карсон?

Я не сразу поняла, что это не из книги.

– А?

– Я не верю, что он тебе нравится. Карсон.

Я села на кровати, подтянув к себе колени, и уставилась на ногти на руках.

– Я этого никогда не говорила.

Деккер спустил ноги на пол.

– Тогда какого черта ты с ним делала у меня на диване?

Я внимательно, очень внимательно изучала ногти на руках. Мы с Деккером оба отлично умели уходить от неловких разговоров. Меня взбесило, что он вспомнил об этой ситуации спустя столько недель, – да целая жизнь с тех пор прошла. Нет, мне не нравился Карсон. Ну, по крайней мере, не нравился в том смысле, в каком думал Деккер. Но никто раньше не смотрел на меня так, как он. Никто до него не заставлял меня чувствовать, что я желанна, что меня можно добиваться. Поэтому, когда он улыбнулся мне, склонил голову набок, обнял меня чуть пониже талии и притянул к себе, я не стала сопротивляться.

Деккер был моим лучшим другом. И он был парнем. И не все я могла ему объяснить. Поэтому и сказала:

– Ты все равно не поймешь.

Он со всей силы плюхнул «Отверженных» на стол разворотом вниз – испортил переплет.

– Да все я прекрасно понимаю! – ответил Деккер, поднялся, потянулся – руки над головой – и развернулся к выходу.

– Ты отвезешь меня завтра?

– Куда?

– На вечеринку.

– Ты идешь на вечеринку? Это потому, что Карсон тебя пригласил?

– Потому, что я хочу пойти.