– Хотите попасть в университет и посмотреть, как мы включим наши новые богонепроницаемые компьютерные сети? – спросила Грейс.
Конечно, Питер и Ванму хотели. К всеобщему удивлению, Малу зашелся радостным хохотом и заявил, что он тоже пойдет. Раньше в компьютерах жила богиня, разве не так? И если она найдет дорогу назад, разве не должен Малу присутствовать при этом событии и приветствовать ее?
Это немного усложнило дело – о прибытии Малу в университет требовалось уведомить ректора, чтобы он организовал соответствующую встречу. Малу церемония не интересовала, он не был тщеславен и не слишком любил действа, которые не несли в себе высшего смысла. Церемония нужна была, чтобы показать самоанцам – университет уважает старые традиции, наиболее почитаемым хранителем которых являлся Малу.
Переход от луау с фруктами и рыбой на песчаном берегу, от открытого огня, пальмовых циновок и хижин с тростниковыми крышами к флайерам, хайвеям и ярко раскрашенным строениям современного университета показался Ванму поездкой сквозь историю человеческой расы. Однажды она уже совершила такое путешествие, когда покинула Путь; возможно, такова ее судьба – шагать от древности к современности, вперед и назад. Впрочем, она чувствовала что-то вроде жалости к тем, кто не знал ни того ни другого. «Приятнее, – думала она, – иметь возможность выбирать из полного меню достижений человечества».
Питера и Ванму предусмотрительно вывели из флайера до того, как тот отвез Малу на официальный прием. Их поручили заботам сына Грейс Дринкер, и он повел их на ознакомительную экскурсию по новому, с иголочки, компьютерному факультету.
– Все эти новые компьютеры соответствуют протоколу, присланному Межзвездным Конгрессом. Больше не будет существовать прямой связи между компьютерными сетями и ансиблями. Более того, в этом протоколе применяется принцип запаздывания, и каждый информпакет будет подвергаться проверке специальной программой, которая сможет отловить несанкционированное подключение.
– Другими словами, – сказал Питер, – Джейн никогда не сможет проникнуть внутрь.
– Таков план, – широко улыбнулся мальчик (несмотря на свои внушительные размеры, он был всего лишь подростком). – Самый совершенный, абсолютно новый, полностью согласованный.
Ванму почувствовала, как внутри у нее все сжалось словно от боли. И вот так на всех Ста Мирах, теперь у Джейн нет доступа к компьютерным сетям. А без огромных возможностей объединенных сетей всей человеческой цивилизации она не сможет восстановить свою силу, чтобы бросить корабль во Вне-мир и снова втянуть его обратно. Ванму была вполне довольна тем, что оставила Путь. Но у нее не было никакой уверенности, что Пасифика – тот мир, в котором ей бы хотелось прожить оставшуюся жизнь. Особенно если она останется с Питером. Нет ни малейшего шанса, что он сможет удовлетвориться медленным, апатичным характером жизни на островах. По правде говоря, и для Ванму такая жизнь была чересчур размеренной. Ей было приятно проводить время с самоанцами, но все сильнее в ней разрасталось желание делать хоть что-нибудь. Вероятно, те, кто вырос среди этих людей, научились как-то подавлять свое честолюбие, а возможно, в генотипе этой расы существовало что-то такое, что заменяло его. Но всегдашнее стремление Ванму к усилению своей значимости, конечно, не растает просто так, из-за луау на берегу. Хотя, конечно, в целом ей здесь нравилось и она сбережет в памяти все, что здесь произошло.
Прогулка еще не закончилась, Ванму покорно следовала за сыном Грейс, куда бы он ни вел их. Но она почти ни на что не обращала внимания, лишь время от времени вставляя уместные вежливые замечания. Питер выглядел еще более рассеянным, и Ванму пыталась понять почему. Возможно, он горевал о потере связи с Джейн. Если она не восстановит свою способность контролировать потоки данных со спутников связи, вращающихся вокруг этой планеты, он никогда больше не услышит ее голос.
Они добрались до самой старой части университетского комплекса – несколько убогих утилитарных зданий.
– Никто не любит приходить сюда, – рассказывал сын Грейс, – потому что это место напоминает о том, что не так давно наш университет был просто школой для подготовки инженеров и учителей. Вот этому строению триста лет. Давайте войдем.
– А стоит? – спросила Ванму. – Я имею в виду, это необходимо? Мне кажется, мы все поймем и снаружи.
– О, я думал, что вам захочется посмотреть это место. Очень интересное, потому что здесь сохраняются некоторые старые технологии.
Ванму, конечно, согласилась посмотреть старый корпус, поскольку того требовала вежливость, Питер поплелся следом без единого слова. Они вошли внутрь и в сухом охлажденном воздухе услышали гудение древней системы кондиционирования.
– Это и есть старинные технологии? – поинтересовалась Ванму. – Мне кажется, что в сравнении с жизнью на берегу они не такие уж древние.
– Конечно нет, – согласился гид, – но, впрочем, я говорил о другом.
Он открыл двери в большую комнату, заставленную столами, на которых тесными рядами стояли многие сотни компьютеров. Места, чтобы сидеть за машинами, не было, его едва хватало, чтобы техник мог протиснуться и провести техническое обслуживание. Все компьютеры работали, но воздух над терминалами был пуст, и невозможно было представить, чем заняты эти машины.
– Надо было что-то сделать со всеми этими старыми компьютерами, которые Межзвездный Конгресс потребовал отключить. Поэтому мы поставили их здесь. И старые компьютеры большинства других островных университетов и предприятий тоже. Гавайи, Таити, Маори – все помогали. Компьютеры заняли шесть этажей здесь и еще три других корпуса, хотя это – самое большое.
– Джейн, – улыбнулся Питер.