– От тебя ей ничего такого не нужно. Ей нужен Маркано, а он мертв.

Неожиданно Джейн по-настоящему разрыдалась. Горько рыдая, она повернулась к Миро и вцепилась в него.

– Что такое? – удивился он. – Что случилось?

– О Миро, – всхлипнула она. – Эндер мертв! Я никогда больше не увижу его снова. У меня наконец есть тело, у меня есть глаза, чтобы увидеть его, а его нет.

Миро растерялся. «Конечно, она скучает по Эндеру. Она была с ним тысячи лет и всего лишь несколько лет со мной. Как я мог думать, что она любит меня? Как мог я надеяться хотя бы сравниться с Эндером Виггином? Что я в сравнении с человеком, который командовал флотами, который перепахал сердца и умы триллионов людей своими книгами, своими речами, своей проницательностью, своей способностью видеть в сердцах других людей и объяснять им истории их собственных жизней?» И он, который обижался на Эндера, завидовал тому, что Джейн любит его больше, понимал, что никогда не сможет сравниться с ним, – вдруг разом испытав все эти чувства, наконец понял, что да, Эндер умер. Эндер, который изменил его семью, который стал ему настоящим другом, который был тем единственным человеком в его жизни, на которого Миро от всего сердца хотел быть похожим, – этот Эндер ушел. Глаза Миро заволокло слезами.

– Извини, – снова всхлипнула Джейн. – Я не могу контролировать свои эмоции.

– Не переживай, это на самом деле мало кто может, – отозвался Миро.

Джейн коснулась слезинки на его щеке, а потом мокрым пальцем провела по своей. Слезы смешались.

– Ты знаешь, почему я думаю об Эндере сейчас? – спросила она. – Потому что ты так похож на него. Квара раздражает тебя так же, как она раздражает любого, и все же ты смотришь сквозь пальцы и понимаешь, чего она добивается, почему говорит и делает такое. Нет-нет, успокойся, Миро, я не жду от тебя, что ты будешь Эндером, я просто говорю, что и в тебе есть что-то из того, что я больше всего любила в Эндере, а это не так плохо, правда? Сочувствие и сострадание. Возможно, я недавно стала человеком, но совершенно уверена, что это редкое качество.

– Не знаю, – пожал плечами Миро. – Единственный, к кому я сейчас испытываю сострадание, – это я. Кажется, это называется жалостью к самому себе и не является привлекательной чертой характера.

– Почему же тебе жаль себя?

– Потому что всю жизнь ты будешь искать Эндера, а находить будешь только его жалкие подобия вроде меня.

Она обняла его крепче. Теперь она утешала его.

– О Миро, возможно, ты прав. Но это значит, что он мне нужен так же, как Кваре нужно внимание ее отца. Ты никогда не перестанешь нуждаться в своих родителях, разве не так? Ты никогда не забудешь их, даже когда они умрут.

Отец? Это никогда не приходило в голову Миро. Джейн очень любила Эндера, и любовь ее была вечной… Но как отца?

– Я не могу быть твоим отцом, – сказал Миро. – Я не могу занять его место.

Этими словами он просто хотел показать, что понял ее. «Эндер был ее отцом?»

– И не нужно, – возразила Джейн. – Во мне остались все старые чувства Вэл, ты же знаешь. Я имею в виду, что ты и я, мы ведь друзья, правильно? Для меня и раньше это было важным. Но теперь у меня есть тело Вэл, и когда ты прикасаешься ко мне, твое прикосновение вызывает во мне чувство, похожее на сбывшуюся молитву.

Она тут же пожалела, что сказала это.

– О, извини, Миро, я знаю, ты скучаешь по ней.