– Не могли бы мы все как-то поладить? – притворно захныкала Джейн. – Почему мы не можем быть друзьями?

Квара налетела на нее:

– Послушай, ты! Мне плевать, какой там у тебя супермозг, просто не лезь в семейные разговоры, слышишь?

– Ты оглянись, Квара! – оборвал ее Миро. – Если она не будет вмешиваться в семейные разговоры, когда ей вообще говорить?

Огнетушитель поднял руку:

– Я не вмешивался в семейные разговоры. Могу я поставить это себе в заслугу?

Джейн сделала успокаивающий жест в сторону Миро и Огнетушителя.

– Квара, – сказала она спокойно, – я объясню тебе, в чем разница между мной и твоими родственниками. Они привыкли к тебе, потому что знают тебя всю свою жизнь. Они снисходительны к тебе, потому что вместе с тобой они прошли через малоприятные испытания, которые выпали вашей семье. Они терпеливы к твоим детским вспышкам и к твоему ослиному упрямству, потому что твердят себе снова и снова: «Она не может ничего с собой поделать, у нее было такое тяжелое детство». Но я не член семьи, Квара. И как существо, наблюдавшее тебя в кризисной ситуации некоторое время, я не боюсь откровенно сказать тебе о своих выводах. Ты достаточно умна и очень хорошо делаешь свою работу. Ты очень восприимчива и изобретательна и идешь к решению с удивительной прямотой и настойчивостью.

– Прости, – фыркнула Квара, – ты меня ругаешь или как?

– Но, – подчеркнула Джейн, – всей твоей сообразительности, изобретательности, ума, прямоты и настойчивости явно не хватает, чтобы хотя бы пятнадцать секунд удерживать тебя от отъявленной глупости, которой ты ошарашиваешь свою семью и всех окружающих, когда не спишь. Да, у тебя было отвратительное детство. Но давно, и все ожидали, что ты переживешь это и научишься ладить с другими людьми, как положено нормальному, вежливому взрослому человеку.

– Другими словами, – скривилась Квара, – тебе неприятно признать, что кто-то, кроме тебя, может быть достаточно умным, чтобы выдать идею, о которой ты даже не помыслила.

– Ты не понимаешь меня, – покачала головой Джейн. – Я не твоя сестра. Я даже не человек, технически говоря. Если корабль когда-нибудь вернется на Лузитанию, это произойдет потому, что я, с моим умом, отправлю его туда. Ты понимаешь? Ты понимаешь разницу между нами? Можешь ты послать хотя бы одну частичку пыли со своего колена на мое?

– Что-то не заметно, чтобы ты сейчас отправляла звездолеты, – с триумфом в голосе заявила Квара.

– Ты опять пытаешься побить меня по очкам, не понимая того, что я не спорю с тобой и ничего с тобой не обсуждаю. А то, что ты сказала мне только что, совершенно не имеет отношения к делу. Имеет значение только то, что я вообще говорю с тобой. И я говорю тебе, что не стану терпеть тебя, как терпит твоя родня. Давай, продолжай вести себя как испорченная малолетка, и когда корабль вернется на Лузитанию, тебя на нем может не оказаться.

Бросив взгляд на лицо Квары, Миро едва не расхохотался в голос. Но он все же понимал, что не слишком мудро демонстрировать свое веселье в такой ситуации.

– Она угрожает мне! – воскликнула Квара, обводя взглядом остальных. – Вы слышали? Она пытается надавить на меня, угрожая убить!

– Я бы никогда не убила тебя намеренно, – возразила Джейн. – Просто я могу оказаться не в состоянии удерживать твое присутствие на корабле, когда буду бросать его во Вне-мир, а потом втягивать обратно. Мысль о тебе может оказаться настолько неприятной, что мое подсознание откажется от нее и исключит тебя. Я ведь действительно полностью не понимаю, как оно всё работает. И не знаю, как полеты связаны с моими чувствами. Никогда еще я не пыталась переносить кого-то, кого я ненавидела бы. Я, конечно, попытаюсь перенести тебя вместе с остальными, хотя бы по той причине, что Миро и Эла могут обидеться, если у меня не выйдет. Но попытка не обязана увенчаться успехом. Поэтому советую тебе, Квара, приложить хоть немного усилий и стать хоть чуть-чуть менее противной.

– Так вот что означает для тебя власть, – проговорила Квара. – Возможность пинать людей и вести себя как королева.

– Ты действительно не можешь этого сделать? – поинтересовалась Джейн.

– Не могу чего? – переспросила Квара. – Не могу кланяться и целовать твои ноги?