Водная Преграда пожал плечами:

– Узнаем, когда твоя семья вернется домой, разве не так?

– Мама не хочет хоронить Эндера, пока они не возвратятся, – объяснил Грего.

При упоминании имени Эндера Водная Преграда сразу потерял интерес.

– А, тот, кто взял Человека в Третью Жизнь, – сказал он. – Но там почти нечего хоронить.

– Я вот думаю, – продолжал Грего, – сколько пройдет времени – дни, недели, месяцы? – до того, как Джейн сможет снова восстановить всю свою мощь, если вообще сможет.

– Не знаю, – безразлично ответил Водная Преграда.

– Воздуха у них только на несколько недель, – напомнил Грего.

– Он не знает, Грего, – вмешался Ольяду.

– Я понимаю, – вздохнул Грего, – но Королева Улья знает. И скажет отцам. Думаю… словечко-то может просочиться.

– Даже Королева Улья не может знать, что случится в будущем, – пожал плечами Ольяду. – Как можно знать заранее, что у Джейн выйдет, а что нет? Мы снова связаны с другими мирами. Некоторые части ядра ее памяти сохранены и снова связаны с сетями ансиблей, хотя бы и исподтишка. Она может найти их. Но может и не найти. А если найдет, их может оказаться достаточно, а может быть, и нет. Но Водная Преграда не знает.

Грего отвернулся.

– Я понимаю, – снова вздохнул он.

– Всем страшно, – в свою очередь вздохнул Ольяду. – Даже Королеве Улья. Никто не хочет умирать.

– Джейн умерла, но не осталась мертвой, – возразил Грего. – А если верить словам Миро, айю Эндера ушла живой к Питеру, куда-то в другой мир. Королевы Ульев умирают, но их память живет в их дочерях. Пеквениньос переходят в новую жизнь и живут как деревья.

– Некоторые из нас, – вставил Водная Преграда.

– А как же мы? – спросил Грего. – Нас уничтожат. Какое будет тогда иметь значение, что у кого-то из нас были планы, какое значение будет иметь работа, которую мы выполнили? Дети, которых мы вырастили? – Он пристально посмотрел на Ольяду. – Какое значение будет тогда иметь твоя большая и счастливая семья, если всех нас в один момент сотрет с лица земли эта… бомба?

– Ни одно мгновение в жизни моей семьи не прошло зря, – тихо сказал Ольяду.

– Но цель жизни в том, чтобы двигаться дальше, разве не так? Оставить свой след.

– Да, – кивнул Ольяду, – но это лишь одна из целей. Есть и другая – это настоящий момент, сегодня. А еще одна – создать сеть связей. Связей от души к душе. Если бы целью жизни было только ее продление, то ничто другое вообще не имело бы значения, потому что в таком случае «сегодня» всегда было бы только предвкушением и подготовкой к «завтра». Но ведь существуют сбывшиеся надежды, Грего. Существует счастье, которое у нас уже есть. Счастье каждого мгновения. Конец нашей жизни, даже если не осталось ничего, чтобы продолжить ее, если нет никаких последователей или потомков, конец жизни не стирает ее начала.