Наконец, приехали в мастерскую. Она являла собой чистое поле, посреди которого стоял «Иваныч» без колес и амортизатора. Эти его части несколько парней только что отмыли в грязной жидкости, издалека напоминающей воду, и теперь грузили в багажник автомобиля, собираясь куда-то везти.
Я застыл в необычайном замешательстве. Что за дела? Зачем без меня трогали мотоцикл и куда, собственно, собираются отправить колеса?
– Как куда? – изумились ребята. Сейчас быстро все сделаем, и ты поедешь дальше. Везем в соседний город, перебирать.
– А соседний город – это где? Да и найдутся ли там для «Иваныча» сальники?– поинтересовался я.
– Вот насчет сальников мы не знаем. А город здесь, да, рядом здесь. Сто километров.
…Если эта идея мне и понравилась, то и исключительно теоретически. На практике она выглядела слишком сомнительно. Восток, однако, дело тонкое. Грубо и сплеча тут нельзя. Особенно, если дело происходит в Узбекистане, и каждый человек из последних сил мечтает тебе доброе сделать, помочь. Начинать надо издалека. Нужно спросить, как дела вообще? Как мама, отец, сестра и восемь братьев? И только потом попросить все поставить на место.
…За час мотоцикл был на ходу. Камеру поменяли, и как-то можно было ехать. Оставались только две проблемы: трещина в алюминиевом диске и амортизаторы без масла. Диск обещали заварить завтра в Хиве – с мужиками я списался. А амортизаторы «Байкеры Узбекистана», очень славные ребята из ташкентского мотоклуба, которых я методом тыка обнаружил в Интернете, тоже обещали устроить в лучшем виде, но только у них в мастерской. До Ташкента ерунда – какая-то тысяча – полторы тысячи километров. Ладно, как-нибудь докачу. Правда, Василию и Люберу ехать со мной будет непросто, как лошадям и черепахе вместе путешествовать. Но на пути Бухара, Самарканд и множество интересных мест. Так что не заскучают, доберемся как-нибудь…
А вот с бензином, как объяснили мне ребята из мастерской, нас ждут неизбежные проблемы. Так что двигаться будем от чайханы к чайхане. Хорошо еще, что мы запасливые. У меня есть бутылки, а Макс прихватил с собой канистру…
VI. Дрейф по дну Арала
…К полудню я был готов двигаться дальше. Но парней все не было. Как они там, на дне Аральского моря? Даже местные не знали, сколько времени может занять их круг. По самым оптимистическим расчетам, это километров 200, но дорог нормальных там нет и в помине, а если пойдет дождь, дно бывшего моря вообще превращается в болото.
…Вася и Макс вернулись в семь вечера, «усталые и довольные». Макс, правда, пополнил, – по его словам, – «клуб падающих байкеров», но без особых последствий. Главное, они видели дно Арала и бороздили его. Совершенно лунный пейзаж, где ориентироваться можно только по сторонам света. От той чайханы, где мы расстались, они сразу свернули налево и двигались по линии электропередач. Так объяснил им чайханщик. Видели в Мойнаке корабли, стоящие на суше, бродили по их палубам и лазали по их мачтам. Разговаривали с людьми, оплакивавшими ушедшее от них море. Чувствовали себя космонавтами на совершенно пустынной планете, где чудом был обретен воздух.
Мне было завидно, конечно, но спортстер не прошел бы там ни при каких обстоятельствах, даже безо всяких моих приключений.
Оказалось, что казахи построили плотину, и с их стороны Сырдарья по-прежнему впадает в «море». Там, в районе Аральска, «море» сохранилось, и вода даже прибывает.
Амударья же, которая делит Туркмению и Узбекистан, до «моря» не доходит, и с узбекского берега оно продолжает высыхать, отступая с каждым годом и обнажая солончаки.
…Парни познакомились с Юрой, человеком из Свердловска именно из Свердловска, потому что ему не удалось навестить город под названием Екатеринбург, где остались все родственники. Юра рассказал им, что раньше по берегу были бесконечные пионерлагеря и базы отдыха. Они принадлежали разным предприятиям из дальних городов – Оренбурга, Челябинска, Кургана, Тюмени. Существовал и специальный аэродром, люди прилетали сюда на кукурузнике, они летали за овощами в Кунград на базар и за пивом – в волгоградские пивные. От аэродрома к берегу привозили на одном из двух ПАЗиков, и водителей звали дядя Гоша и дядя Мамед. Рыбы было меряно-немеряно, а подальше лежал свободный берег, настолько свободный, что какой-нибудь его участок годами назывался именем человека, если он там рыбачил. Вот Юркин километр, за ним Алешин, еще где-то Колькин. Ну и так далее.
А с восьмидесятого года море ушло далеко за горизонт, и никто не верил, что оно вернется. Хотя люди остались ведь там проходит газопровод Бухара – Урал, есть и собственные месторождения. По всему дну Арала стоят буровые. Так что работа есть, что в таких местах принципиально. Но как они там живут, без моря, в степи, почти в пустыне – как в тумане живут. Вася спросил Юру:
– А ты когда сам-то последний раз доходил до воды, видел море?
Юра ответил:
– Да лет шесть назад. Геологов возил. Они искали что-то нефть, газ…
В общем, в советское время был рай и военные базы. Теперь ни военных баз, ни рая. Обычный ад…