Молодой человек послушно встал и вышел на палубу. Дверь за ним тихо закрылась, и в комнате вновь воцарилось молчание. Хек понял, что старуха хочет поведать о чём-то важном, и напрягся. Аркан посмотрел на невесту, и она, поймав на себе его взгляд, смущенно улыбнулась. Хамс медленно моргнул в ответ.

— Ваши души прокляты, — слова прозвучали словно гром среди ясного неба, и по спине Марван поползла дрожь. Пощекотала лопатки и табуном помчалась к затылку, отчего волосы на голове медленно зашевелились. Мория поочередно указала узловатым пальцем на оскверненные сознания влюблённых и сообщила жуткие подробности: — Вы никогда не видите хороших снов и не знаете покоя.

Аркан почувствовал, как встают дыбом волоски на его руках, и грубо провёл по рукаву ладонью, смахивая мелкие крупинки ужаса.

Догадка, уютно устроившиеся на плече старухи, разлепила серые веки, почувствовав на себе пристальный взгляд. Отряхнулась от сна, расправила свои крылья, взмахнула ими несколько раз, поднялась в воздух и, покружив над головой Мерлузы, опустилась ему на плечо. Детектив попытался прогнать догадку, но та крепко вцепилась в пальто острыми когтями и осталась сидеть на месте.

— Лишь одному под силу сотворить такое. — Мория сделала затяжку, но огонь в трубке потух и она отложила её в сторону. — Тому, кому подвластны души всех смертных, и имя ему…

— Морской бог, — горько закончил детектив.

Догадка раскрыла клюв, прижалась тёплым тельцем к небритой щеке Хека и что-то зашептала ему на ухо. Мужчина тут же переменился в лице и ошарашенно посмотрел на коллег, а после перевёл взгляд на Морию.

— Нет, — скорбно, с придыханием выговорил Мерлуза. — Не может быть…

— В чём дело? — стараясь сохранять спокойствие, поинтересовался инспектор. И бросил тяжёлый взгляд на провидицу, которая утвердительно качала головой.

— Морской бог пришел за той, которую по праву считает своей, — голос старухи стал предельно серьёзным, и от этого акцент зазвучал более выразительно. Она указала на душу Марван: — За той, которую желает больше всего на свете.

Женщина оглянулась, не понимая, о ком идёт речь. Хамс вопросительно посмотрел на Хека, но тот не повернул к нему головы.

— Теперь ясно, почему море свирепствует, а души вынуждены тесниться в волнах: хозяин покинул свою уютную обитель и вышел на сушу. Он не уймётся, пока не получит тебя, Марван Катран, — закончила старуха.

— Да что, чёрт возьми, вы… — Аркан не договорил, потому что его перебил Мерлуза. Голос коллеги понизился до баритона и задрожал.

— Морской бог убил Риту. И Чавыча. — Хек почувствовал, как внутри вскипает злоба. Она проникла внутрь и, казалось, заполонила душу целиком. В голове зазвучали отвратительные, гадкие слова. Их прошипел кто-то чужой, незнакомый, свирепый, жестокий. «Если бы старший детектив утонула в заводи, Морской бог уполз бы обратно в свое дрянное болото и Рита осталась бы жива».

— Остановись! — крикнула Мория, вскакивая из-за стола. — Мтаци ко хоку масин![2]

Мерлуза резко встал и хрипло закричал в ответ:

— Инчпес варвем айс цави хет[3]⁈ — Он почти рычал. — Инчпес апрем хима[4]?

Видя, что инспектор поднимается со своего места, детектив порывисто выдохнул и, махнув перевязанной рукой, гаркнул:

— Расскажи им!

— Сядь и успокойся, — властно потребовала Мория. Старуха перевела дыхание и, опираясь руками о стол, не спеша уселась обратно. — Гнев не лечит раны, только делает их больше.