Он пощёлкал у меня перед носом пальцами. Я попробовал встать. Что-то стягивало горло и не пускало. Провод зарядки. Ага, понятно.

— Я отключил модем, — пояснил Штуц. — На тебя смотреть было страшно. Весь красный, пот на лбу, при этом стучишь зубами и трясёшься как припадочный. И глаза.

— Что глаза? — спросил я, отстегнул ошейник и прокашлялся. Горло саднило, из носа текло. Простудился, что ли?

— Закачены. Как у зомбяка, — взволнованно проговорил Штуцер.

«Прикольно. Чипанутый мне рассказывает, как ему страшно было смотреть на меня в отрыве от реала. Я хоть не прыгал без штанов по всей общаге, — подумал я. — Который теперь час?»

— Вот я и отключил модем, — оправдывался Штуц. — Чтоб ты не воткнул там или ласты не склеил. Ну что? Как оно?

Я поднялся, осмотрел дримодем (полный заряд), ткнул в экран налокотника (два с половиной часа был в отрыве) и процедил сквозь зубы в ответ на маловразумительный вопрос соседа по комнате:

— Феерично. Всё бы хорошо, только у меня теперь ринит с фарингитом на пару.

— Чего у тебя? — не понял Штуц.

— Синдром воспаления слизистой оболочки носа, — ответил я рассеянно, подбирая с пола инструкцию к дримодему. — И лимфоидной ткани глотки тоже. И неудивительно. Метель была не хуже, чем на Марьи Гавриловны свадьбу.

Штуцер как-то странно отреагировал на это моё заявление, и я подумал: «Что я несу? Откуда… Кто такая Марья Гавриловна? Позвольте!» Внезапно до меня дошло, что я прекрасно знаю, кто она такая, знаю, при чём здесь метель и тип с фамилией Бурмин. И о воспалении лимфоидной ткани глотки тоже знаю. Знаю даже, чем лечить.

— Последействие, чёрт бы его подрал! — провозгласил я и ужаснулся. Собирался же сказать: «Чипать мой лысый череп!» Вот это номер, чёрт меня возьми совсем.

— Э!.. Эндрю, а не прилечь ли тебе? Как бы не снесло тебе башню, — волновался Штуц. Хороший он парень, хоть и чипанутый.

— Да, я прилягу, пожалуй. Кажется, приболел слегка.

Мне хотелось остаться одному и поразмыслить. Обмозговать всё, что узнал во сне. Но сначала надо было определить, точно ли я уже в реале. Я улёгся. Привычно щёлкнули пружины сетки. Я услышал, как Штуц двигает стулья и бурчит себе под нос, разыскивая в Сети домашнее задание. Всё было как обычно, но это ничего не доказывало. Ну-ка! Я попробовал вызвать консоль — безрезультатно, поискал закладку слоя инфо и не нашёл её. Ладно, вроде всё в полном порядке. Можно подвести итоги.

Итак. Пока я был подключён к Системе через дримцентр, мой мозг несколько раз атаковали. Все атаки кроме одной я отбил. Но кое-что Система из меня выудила. Что ей стало известно обо мне и моём окружении, можно определить только косвенными методами. «Путём вспомогательных умозаключений», — проговорил я, чтобы осознать лучше. О Кэтчере она не узнала ничего, кроме внешнего вида. Даже разговаривал его призрак не так. «Расхождение в наборе лексем», — отметил я. Стал думать дальше. Теперь о родителях. Коню понятно, что произошло. Они стали искать меня, а нашли червя с моим именем. Он подсовывал им туфту, возможно, даже общался в вирте, прикидываясь мною. Отсюда имя моей виртуальной жены. Салли, а не Далила. О Нике даже речи быть не могло, она ведь так и сказала: «В сети меня нет».

Когда я вспомнил о Нике, у меня мелькнула одна идейка, но я решил заняться этим позже. Вздохнул, подумал, что насморк подхватил конкретный, а всё из-за собственных снежных фантазий. В реале было жарко, в вирте — холодно. Вот и взбесились рецепторы. Теперь у меня с рецепторами проблемы. Не чую ни фига, нос как цементом забило. Это плохо, запахи теперь для меня…

Стоп, остановил я себя. Теперь самое важное. В дриме мне казалось, что от фантома странно пахнет, и я догадался, в чём дело. Что я понял? Цепочка связалась такая: запах, рецепторы обоняния, нервные окончания идут прямо в мозг, минуя таламус, то есть мимо фильтра. Далее. Во сне я вспомнил, что слой отладки льётся напрямую в мозг, точно так же, как запахи. Сеть — эффекторное продолжение мозга. Те же рецепторы. Какие ещё органы чувств воткнуты мимо таламуса? Нет таких. Только обоняние. Стало быть, отладочная инфа из Сети попадает туда же, куда и запахи. В ту же зону мозга. Почему? Это я тоже во сне понял. У слова «чутьё» есть ещё одно значение — интуиция. Годмод! Но это ещё не всё. Эти выводы я и во сне сделал. А вот ещё один, пожалуйста: не было у фантома никакого запаха, я чуял не запах, а попытку взлома. Пока моё сознание было занято разговором с фантомом, Система пыталась хакнуть мозг. Я даже успел различить составляющие части кода. И запомнить. Если она попробует ещё раз… Но она почему-то перестала пробовать. Почему?

Мне стало страшно. Опять она лезет? Я что, ещё сплю? Нет, так нельзя, так и до шизофрении можно доразмышляться. Шизофрения — это что? Я припомнил, что такое шизофрения, попутно из глубин памяти всплыли какие-то обрывки, подхваченные в Сети бессознательно: «вялотекущая шизофрения», «шиза косит наши ряды» и «стою на асфальте я в лыжи обутый, то ль лыжи не едут, то ль я шизанутый». Последействие, как и было сказано. Но о нём потом.

— О дёб потоб, — гнусаво сказал я вслух.