– Не ори и сядь!

Он снова руками усадил Сашу на диван, не давая эмоциям перерасти в рукоприкладство.

– У него отец застрелился. Я помню. Мои родители знали эту семейку и обсуждали тогда его смерть.

– Хорошо. Обвинения твои здесь причём?

– Притом! Притом, что папаша оставил их с голой жопой. Он разорился.

– И что из этого?

– Мамаша потом спилась. Моя мать её в магазине видела.

– Значит всё же ходила в одинаковые с вами магазины…

– Нет! Она там продавщицей работала.

– Ты заткнёшься!? – Стас снова вскочил. – Или я сейчас сам заткну твою пасть!

– Сидеть! – Сурганов опять применил силу и усадил парня на диван. – Дальше то что? Пока не вижу предпосылок для преступления.

– Как? Да он же завидует нам! Разве вы не видите? Вы что не видите? – обратился он к друзьям.

Те не очень активно выразили своё отношение к такой идее Александра. Марго, Соня и Настя вообще не отреагировали. Им было не до того. Слишком плохо они себя чувствовали.

Только Винсент высказался вслух:

– Это вполне в тренде. Таких случаев полно. Сами жить не хотят и других с собой забирают.

Стас:

– Идиоты! Зазнавшиеся, зажравшиеся придурки!

– Во! Видите! Он нас ненавидит, – не унимался Саша. – Он завидует нам чёрной завистью. Неудачник, отстой, быдло замкадовское!

Стас вновь вскочил:

– Заткнись, урод!