Рассмотрев христианство и православие как религиозный инструмент, далее обратим свое внимание на использование этого инструмента церковью в своей жизнедеятельности.
После крещения Руси церковь формировалась под влиянием различных факторов. (https://ru.wikipedia.org/wiki/. Киевская митрополия (1458–1596). Церковным центром Руси с X века был Киев. Глава Киевской митрополии носил титул «Митрополит Киевский и всея Руси». В XIII веке Русь подверглась монголо-татарскому нашествию. В ходе второго похода Батыя на Русь (1239–1240 гг.) Киев был разорён и окончательно потерял значение столицы Руси. После этого митрополит Максим в 1299 (или 1300) году перенёс свою резиденцию во Владимир-на-Клязьме, а в 1325 году митрополит Пётр переехал в Москву, чем сильно укрепил Московское княжество. Но осев в Москве и поддерживая политику московских князей, митрополиты продолжали носить древний титул «Митрополит Киевский и всея Руси».
После вхождения Киева в Великое княжество Литовское (1362) происходит его постепенное возрождение как духовного и религиозного центра. В то же время, в течение XIV – начала XV вв. в Киеве и Москве периодически возникали ситуации, когда одновременно действовали два (а то и три) «Митрополита Киевских» одновременно.
В результате собор восточно-русских епископов, «по повелению государя», без согласования с Константинопольским патриархом поставил в 1448 г. митрополитом Киевским и всея Руси епископа Рязанского Иону. Это событие считается началом фактического существования самостоятельной Московской митрополии (хотя так она ещё не называлась). После Московского собора 1459 г. Митрополит Феодосий, уже носил титул Митрополита Московского и всея Руси. Киевская Митрополия присоединилась к Московскому патриархату в 1686 г.
В период правления Великого князя Ивана III государство расширилось и укрепилось. (https://studopedia.su/1571413gosudarstvo-i-tserkov-pri-ivane-III.html (1462–1505 г.г.). Русская православная церковь стояла на позиции единства русских земель и сыграла определенную роль в объединении Русского государства, поддерживая политику московских князей. Она провозгласила богоизбранность Великого князя. Естественно, церковь рассчитывала на ответную поддержку княжеской власти.
К этому времени внутри церкви наметилось два направления ее дальнейшего развития. Одно из них – НЕСТЯЖАТЕЛИ. Его возглавил Нил Сорский, который призывал поднять авторитет Церкви, отказавшись от накоплений богатств и земельной собственности. Другое направление представляли сторонники Иосифа Волоцкого (основателя Волоколамского монастыря) – ИОСИФЛЯНЕ, которые, напротив, призывали увеличивать церковные богатства. Некоторые иосифляне даже высказывали идею господства церковной власти над светской. Последних поддержала жена Ивана III – Софья Палеолог. Судя по дальнейшему развитию событий, победило второе направление. Накопление богатств, демонстрация показной пышности стали доминирующей целью церкви до настоящего времени.
Заметные изменения в деятельности церкви произошли в период царствования Ивана Грозного (https://mirznanii.com/a/340256/pravoslavie-vo-vremena-ivana-groznogo/). Он произвел ряд церковных реформ, проникнутые нестяжательским духом в виде ста глав приговора собора, получившего название Стоглавого, или Стоглава. Эти реформы предусматривали унификацию церковных обрядов (в разных землях наметились мелкие различия в порядке церковной службы), принятие мер по улучшению нравов духовенства в целях повышения его авторитета, обсуждение морального состояния служителей церкви, проблемы церковного землевладения и привилегий церкви. Он официально узаконил под страхом анафемы двуперстное сложение при совершении крестного знамения и «сугубую аллилуйю». На эти решения позднее ссылались старообрядцы в оправдание своей приверженности старине. Продажа церковных должностей, взяточничество, ложные доносы, вымогательства стали столь распространенными в церковных кругах (подчеркнуто авт.), что Стоглавый собор вынужден был принять ряд постановлений, несколько ограничивающих произвол как высших иерархов по отношению к рядовому духовенству, так и последнего по отношению к мирянам. Собор резко осудил настоятелей, которые растащили монастырские богатства, разврат в монастырях, пьянство духовенства (подчеркнуто авт.). Принятие единого пантеона святых способствовало преодолению местного сепаратизма в церковной организации. Царя и его окружение волновало, «достойно ли монастырям приобретать земли, получать различные льготные грамоты». По решению собора прекратилось царское вспомоществование монастырям, имеющим села и другие владения. Стоглав запретил из монастырской казны давать деньги в «рост» и хлеб в «насп», т. е. – под проценты, чем лишил монастыри постоянного дохода.
Ряд участников Стоглавого собора (иосифляне) встретили программу, изложенную в царских вопросах, ожесточенным сопротивлением. Гнев Ивана IV обрушился на наиболее видных представителей иосифлян. 11.05.1551 г. (т. е. через несколько дней после завершения собора) была запрещена покупка монастырями вотчинных земель «без доклада» царю. У монастырей отбирались все земли бояр, переданные ими туда в малолетство Ивана (с 1533 г.). Тем самым был установлен контроль царской власти над движением церковных земельных фондов, хотя сами по себе владения остались в руках у церкви. Церковь сохраняла свои владения и после 1551 г. Кстати, при первом Патриархе России Иова (в пику Ивану Грозному) в 1579 г. Волоцкого Иосифа причислили к лику святых. А 07.12.2009 г. по благословению патриарха Кирилла Иосиф Волоцкий был объявлен покровителем православного предпринимательства и хозяйствования (Кирилл-Гундяев подытожил главный смысл церковной деятельности Иосифа).
В дальнейшем наиболее значимые события в жизни церкви наступили во времена смуты. Этому периоду истории будет уделено особое внимание, так как день окончания смуты и польской оккупации официально объявлен одним из самых значимых государственных праздников современной России, который неоднозначно трактуется историками и РПЦ. Но, как считает автор, приоритетного внимания заслуживает точка зрения по этому вопросу доктора исторических наук, профессора А.В.Пыжикова («Украинский колорит русской Смуты». https://ss69100.livejournal.com/3916577.html).
После смерти последнего Рюриковича – царя Федора Иоанновича в 1598 году польский король Сигизмунд III обратился к московскому боярству с предложением избрать на трон себя, сулил всем шляхетские вольности. Годунову же обещал сохранить положение правителя, как и было при Федоре. Годунова это не устроило, и вскоре появился Лжедмитрий I (Гришка Отрепьев, предположительно, бывший вассал Романовых), по мнению А.В.Пыжикова, как совместный продукт Варшавы, запорожско-приднепровского казачества, а также «пятой колонны» в лице литовско-украинской и московской элит. Его в Польше основательно подготовили к воцарению, и в 1604 году он двинулся на Россию.
В Туле произошло знаменательное событие – встреча с представителями той самой «пятой колонны», существование которой не желают видеть романовские историки и официальная церковь. Туда прибыли трое братьев Шуйских, Ф. И. Милославский, В. В. Голицын, Д. И. Масальский. После встречи с ними Отрепьев в качестве доказательства своего царского происхождения начал демонстрировать усыпанный бриллиантами крест, якобы подаренный ему в детстве Милославским.
Кроме бояр в Тулу приехал и еще один любопытный персонаж – Рязанский архиепископ Игнатий. Вместо преданного Годунову патриарха Иова, именно Игнатий, первым из церковников публично приветствовавший новоявленного «государя», был избран и поставлен в 1605 году новым Патриархом Московским и всея Руси на архиерейском соборе (А.А.Булычев // Православная энциклопедия. – М.: Церковно-научный центр «Православная энциклопедия», 2009, т. XXI, с. 110–113, с.752 – ISBN 978-5-89572-038-7).
Весть о смерти Годунова деморализовала его сторонников, после чего массовый переход на сторону Лжедмитрия стал фактом. К нему из Москвы прибыли многие, включая даже царскую кухню с прислугой.
Наконец 20 мая 1605 года вся польско-украинско-боярская компания торжественно въехала в Кремль. Московские колокола многочисленных церквей не смолкая звонили весь день, из-за чего, по свидетельству очевидцев, свита Лжедмитрия с непривычки чуть не оглохла (это так церковь встречала ставленника польских оккупантов).
«Царь» первым делом отправился к гробу Ивана Грозного и погрузился в громкие рыдания. Через некоторое время привезли «мать» – инокиню Марфу (Нагую): сцена с рыданиями повторилась снова. Были возвращены практически все опальные семейства, пострадавшие во время годуновского правления.
Особенно трепетное отношение псевдоРюрикович продемонстрировал к семейству Романовых. Филарет (в миру Федор Романов) из простого монаха был возведен в сан Ростовского митрополита, а его 12-летний сын Михаил (будущий царь) – получил чин стольника при дворе Лжедмитрия, что явилось беспрецедентным для того времени. Кроме того, умерших в ходе гонений романовских родственников перевезли в столицу и с почестями перезахоронили.
Придворное духовенство во главе с патриархом Игнатием оглашало похвальные слова венценосному, предрекая тому блистательное будущее. Сообщали, как о спасении «Иоаннова» сына вместе с Москвой ликует и Палестина, где три лампады денно и нощно пылают над гробом Христовым во имя царя Дмитрия.
Затем пришел черед венчания на царство. На самозванца традиционные шапку Мономаха и бармы в Успенском соборе возложил патриарх Игнатий, затем он же возложил на него австрийскую корону, вручил скипетр и державу. И наконец, в Архангельском соборе в приделе Иоанна Лествичника возле гробов Ивана Грозного и Фёдора Ивановича вновь возложил на самозванца «царский венец», одну из царских корон – шапку Казанскую.
После венчания новый царь стал проявлять свою пропольскую сущность. Решил переименовать Боярскую думу в Сенат, выступая перед боярами, рассказывал о жизни в польских краях, да и в личном плане, – в одежде, в прическе и т. д., – подражал ляхам. Иными словами, «монаршие» склонности не могли не вызвать у людей удивления, перераставшего в более сильные эмоции. Этому способствовало и поселение иезуитов прямо в Кремле с позволением служить латинскую обедню.
В то же время Лжедмитрий иронизировал над московскими обычаями, высмеивал местные суеверия, не хотел креститься перед иконами, не велел благословлять трапезы. Государственные заботы не составляли главного занятия нового царя. Его подлинное credo заключалось в беспрестанных гуляниях: большая часть времени протекала в увеселительных забавах, из-за чего всякий день при дворе казался праздником.