— А-а-а… — орал пациент.

Кричал он грубо, громко, зло… Грозил… Но его словно не слышали. Возникшие санитары с трудом бесцеремонно скрутили его, улыбчивая (даже в этот момент!) медсестра ввела успокоительное. Через пару минут премьер обмяк, повис на руках дюжих санитаров, его уложили на койку. Санитары остались, остальные вышли, прихватив и остатки разбившегося зеркала, и телевизор.

В кабинете отсутствующего главврача, Олег Павлович, нервно ещё дёргая головой, включил кофеварку, упал в мягкое кресло. Его коллега, Семён Маркович, тоже профессор, второй заместитель главврача, закурил, уставился в окно. За окном весна. Но морось. Не то дождь, не то снег. Слякотно. Противно. А здесь, в клинике, в кабинете хорошо, уютно, «Ташкент». Уже приятно запахло свежим кофе. Хорошо без шефа. Да и с ним тоже хорошо. Коллеги, как-никак, однокашники. Один за другим в закрытую частную клинику пришли. По конкурсу. Земляки. В Брно Женя уехал. Неожиданно. Можно даже сказать в спешке. Утром «сверху» позвонили, он в машину и… В принципе, и хорошо, пусть развеется. Подарки привезёт, сувениры, и контакты, конечно. Контракты, возможно. Хотя, и без контрактов прекрасно. Работы не много, её практически нет, зарплата солидная и вовремя. Если бы не этот пациент. Нарушал привычный распорядок жизни. Наверняка кандидат в Кащ… Благостные размышления Семёна Марковича прервал звонок сотового телефона. Олег Павлович, взяв со стола, ответил. Звонил механистический голос.

— Кто это? — спросил голос.

— Это я, Олег Павлович, профессор, доктор медицинских наук, первый замест…

Абонент не стал дослушивать все должности и звания профессора, перебил.

— Понятно-понятно. Скажи-ка, милок, и как там наши дела? Как пациент? — Не здороваясь и не представляясь, спросил голос. — Пришёл в себя?

Обращение «милок» профессора покоробило, но он вида не подал, предупреждён был. Звонившего он не знал, но знал другое, как ему пояснил главврач: Это очень большой человек, Олег, очень. С ним нужно особо… Особо уважительно и всё прочее. Он финансирует всю нашу клинику, всю-всю. Понимаешь? И аренду, и оборудование, и… зарплату, и премии, и всё остальное тоже он. И не только клинику, как я понимаю, вернее догадываюсь, а кое-что покрупнее. Так что с ним, как… как с английской королевой и даже уважительнее. Ты понял? — Олег Павлович машинально кивнул головой. Директор клиники, зачем-то оглянувшись по сторонам, понизил голос, продолжил. — Я его никогда не видел, не знаком, и имени его даже не знаю, но знаю, что он нам всем босс. Большой босс! Биг-босс! Понял? Так и знай. Он откуда-то сверху, выше Кремля, — и указал на потолок. — А там знаешь, не так на них посмотрел, не то сказал и всё — без работы. Это в лучшем случае, а то и… — выкатив глаза, демонстративно чиркнул по горлу, — сам понимаешь. А нам с тобой это надо? Не надо! Короче, Олежек, знай, если позвонит, с ним нужно особо вежливо и обходительно. Он сто процентный учредитель, хозяин. — Повернув голову в сторону двери кабинета, к чему-то прислушался, указал пальцем. — Пациент этот, кстати, его. И программа лечения тоже. Так что, если что… Делай, что скажет. Головой за пациента отвечаешь.

— Так точно, пришёл в себя… — доложил «голосу» профессор.

— И что?

— Удивился. Нервный срыв, неконтролируемая реакция.

— И…

— Вкололи успокоительное.

— И…

— Оставили под охраной. В палате санитары, перед палатой охранник.

— Молодец! Всё правильно. А фотографию?

— Нового лица? Нет ещё, бинты снимаем завтра. Завтра и…

— Хорошо, доктор, завтра, так завтра. А через пару дней я за ним пришлю. Приготовь что там положено. Будет буянить, увеличь дозы… этого… димедрола вашего, или как там у вас…

— Понял…эээ… Приготовим. Не беспокойтесь…

— Ну вот и хорошо. — И абонент отключился.