— Скажи, мне будет легче.

— Ну, если тебе поможет… Не сумели удержать. Должны были, а военная сообразилка где-то в чем-то не сработала. Или просто сил не хватило. Побереги свой воинственный пыл на наступление. Скоро опять будем перегрызать этот коридор.

— Да ты что?

— Точно. С той и с другой стороны навалимся и снова закупорим фрицев в мешке.

— Не сумели на таком кусочке организовать оборону? Мы бы выстояли. Нас теперь не запугаешь автоматчиками. А кто у нас командующий? — спросил Петр.

— Не знаю.

Я и в самом деле не знал, кто сейчас командует фронтом.

— Могу точно сказать, что не Жуков и не Конев, — сказал Петр, натягивая вожжи, чтобы немного свернуть в сторону и дать место двум верховым проехать по обочине дороги. Лошади неохотно принимали вправо. Трудно было вывернуть колеса из глубокой колеи. Верховые приближались. На зеленых петлицах шинели того, кто ехал впереди, выделялись по две большие звезды. Мы привстали с Петром на повозке, приложили руки к шапкам. Лошади, как по команде, остановились.

— Куда едете? — спросил генерал.

— Переезжаем на другой участок, товарищ генерал, — доложил я не совсем уверенно, так как точно не знал, куда мы едем.

— Будем грызть коридор на новом месте, — добавил Петр.

Я толкнул его локтем в бок, чтобы он замолчал.

— Что? Что? — заинтересовался генерал.

— Перегрызать коридор, товарищ генерал, — повторил Петр.

— Вот как? Правильно. А кто же его будет за нас перегрызать?

Генерал пришпорил лошадь и трусцой поскакал в хвост растянувшегося обоза. За ним следовал адъютант. Навстречу им спешил командир транспортной роты. Генерал слушал его доклад, а мы поехали дальше. Петру очень хотелось послушать, о чем говорили генерал и капитан, но до нас уже не долетали даже отдельные слова.

— Такой случай подвернулся! Да и генерал покладистый. Если бы не ты, я бы потолковал с ним о коридоре. Когда теперь встретимся с генералом! — не то в шутку, не то всерьез сетовал Петр.

— Вернись и потолкуй, чего тебе! — засмеялся я.

— Но, но, — покрикивал Петр на лошадей и тянул на себя вожжи.

Справа и слева подступало болото в мелком кустарнике. Под колесами доверху нагруженных повозок еще чувствовался мерзлый грунт, и потому, хотя колея была глубокой, повозки не застревали на дороге. Хуже было с санями. Лошади едва их тащили. Они все больше отставали от повозок, но оставить сани на обочине дороги никто не решался.