Глава 18

Айфи ныряет под простыню. На ней только скинсьют, в котором системы обогрева и охлаждения можно настроить, нажав пару кнопок на ключице. Она переводит костюм в автоматический режим, и он коннектится к ее нервной системе. Теперь скинсьют будет сам подстраиваться под температуру тела, и ей не придется просыпаться и вводить новые команды всякий раз, когда становится немного некомфортно. Она только что помыла голову и собрала волосы в узел. Но еще не деактивировала Акцент.

Уже в кровати она поворачивает бусину-кимойо на браслете, и перед глазами возникает голограмма. Сначала картинка светится голубым, затем золотая вспышка освещает нити, очерчивающие силуэты людей в помещении. Потом появляются цвета, и Айфи уже видит людей на смотровой площадке.

Она может легко приглушить свет в своей спальне, но это комната на одного человека, хотя в основном в общежитии живут по двое, иногда по трое. Айфи нечем украсить жилище. Никаких семейных фотографий или памятных вещей, вроде бумажных книг, доставшихся по наследству. Никаких украшений, одежды и сувениров от братьев и сестер. Свет голограммы падает на стол, на котором лежат несколько планшетов, несколько браслетов кимойо для запястий, ножные браслеты и несколько бумажных журавликов, помятых и потемневших от времени.

Но никто не слышит диалог, который слышит она.

Воздух плавится от их натужной непринужденности. Они изо всех сил стараются естественно вести себя с Дэреном, но получается плохо: или слишком натянуто, или чересчур раскованно, а когда смеются, смех звучит преувеличенно громко.

Но один говорит уверенно. Затрагивая месторождения и корпорации, он почти шепчет, будто и правда боится, что их подслушивают. Вскользь упоминает, что Дэрен может стать очень богатым, и тогда Дэрен смотрит на него сверху вниз так, что Айфи недоумевает, что же случилось между ними и почему у Дэрена так быстро изменилось настроение. Но по его выражению, по тому, как высоко он держит подбородок, понимает. Я не такой, как вы, говорит его поза, волны, которые от него исходят. Ей не нужно проникать в его мозг, чтобы узнать это. Не все, что я делаю, я делаю для себя.

Ничего нового Айфи, конечно, отсюда не вынесет. Просто еще одна возможность убедиться, как хорошо она умеет взламывать ближайшую камеру наблюдения с нужным ракурсом, чтобы видеть лицо каждого из группы. Кроме того, она рада, что аудио такого хорошего качества.

Один из ойнбо говорит:

– Вы же их как-то называете, да? Udene? Стервятники?

Все умолкают. Это спросил тот, уверенный. Айфи запомнила: его показатели жизнедеятельности лучше, чем у остальных. Он довольно спортивный, хотя ясно, что большая часть тела механизирована. Глаза цвета льда, а волосы такие, словно солнце забрало из них весь цвет.

Дэрен неодобрительно смотрит на него и долго молчит. Потом говорит:

– Да, мы их так называем.

На голограмме он неподвижен и напружинен, как будто готов броситься на любопытного и взять за горло. Айфи видит, что все вокруг именно этого и ждут. Их нервы натянуты.

– И я вам скажу. – Дэрен делает шаг к мужчине. – Вам лучше не знать, как они называют вас.

Запись на секунду подвисает. Дэрен в нескольких сантиметрах от него. Лицо ойнбо исказилось. Зрачки расширились от страха. Айфи чувствует гордость, что Дэрен вселяет такие чувства в чужестранцев.

Потом ее мысли обращаются к воздушным биафрийским мехам, вступающим в бой с нигерийскими военными силами. Стервятники.

Радость куда-то испаряется. Айфи смотрит на мерцающий экран, потом удаляет запись не колеблясь. Она не хочет поддаваться искушению пересмотреть ее. Костюм охлаждает кожу и регулирует сердцебиение, подготавливая тело к хорошему сну по режиму. Но ум не прекращает работать.