Но только мы заняли село, на нас обрушилась лавина артиллерийского огня. Грохот рвущихся снарядов, взлетающие в воздух глыбы черной земли, гарь, дым. Слышались крики, стоны. Командир приказал занять оборону, выкатить противотанковые пушки, приготовить гранаты. Начали окапываться на окраине леса. И не успели мы вырыть окопы, как на нас пошли танки. Их было семь. Мы открыли бешеный огонь по ним. Враг не выдержал, и танки повернули назад, оставив три подбитых машины.
Все затихло. Только слышались стоны раненых. Мы оказывали им помощь, перетаскивали в сохранившиеся дома, укладывали прямо на пол. Подобрали погибших. Оставшихся в живых направили на другой участок.
Шли всю ночь. Дорога разбита, вся в ухабах, в ямах, грязь липкая, тяжелая, мы с трудом вытаскивали из нее ставшие пудовыми сапоги.
К утру заняли новые позиции. Как можно глубже окопались и, обессиленные, тотчас же уснули. Но поспать не удалось, вновь начался артиллерийский обстрел наших позиций, вокруг рвались снаряды.
Всего второй день участвовали мы в военных операциях, а казалось, что прошла вечность. Во время артобстрела из головы не выходила навязчивая мысль, что следующий снаряд упадет обязательно на тебя. Трудно описать, что переживаешь в такие моменты…
После артподготовки немцы под прикрытием танков и самолетов перешли в наступление. Наша задача — отбить их любой ценой. Вот они уже настолько близко, что мы хорошо их видим, пошли в ход гранаты. От взрывов гранат, залпов ПТР, треска автоматных очередей вокруг гул, дым, комья грязи и шипение осколков. Временами доходило до рукопашных схваток. Немцы не выдержали и повернули вспять. Нам удалось в этот день продвинуться вперед почти на десять километров, выбить фашистов с очередных позиций и занять оборону в их же окопах.
Надо сказать, что боевого снаряжения и техники в этот период нам частенько недоставало. На редкость дождливая осень 1943 года сделала почти непроходимыми дороги. Мы, пехотинцы, с большим трудом преодолевали грязь бездорожья, а танки и артиллерия нередко отставали от нас. Застревала и часто подводила нас походная кухня.
…Шел конец ноября 1943 года. Ночами начались заморозки. Появились обморожения у многих бойцов, находившихся в окопах, а бои продолжались.
Как-то в очередной раз мы вынудили противника отступить, а сами на ночь окопались. Оправившись от удара, фашисты после сильной артподготовки начали контрнаступление, но оно было приостановлено нашими частями.
Дрались мы отчаянно, но на дополнительную помощь рассчитывать не приходилось. Каждый знал — подкрепления не будет и дрался за троих.
Убедившись в бесполезности атак, фашисты решили добить нас с воздуха. Самолеты повели обстрел наших позиций, с флангов им вторили минометы и орудия. Зенитных орудий у нас не было, с воздуха мы не были прикрыты, мы стреляли из винтовок в пролетавшие над окопами в бреющем полете самолеты.
Ненадолго все стихло. Потом заурчали моторы, показались танки, их было одиннадцать, шли они прямо в лоб. Наши силы были уже на исходе. Многих командиров убило или ранило. Мы собрали все имеющиеся в наличии гранаты, противотанковые ружья и приготовились к бою.
За нашими плечами было уже более полутора месяцев войны, а каждый бой закалял нас.
Решили подпустить немецкие танки на близкое расстояние. Обстреливая нас на ходу, они подошли почти вплотную. Была ли команда, я не слышал, но огонь мы открыли одновременно все. Фашистские танки дали ответные залпы. Все заволокло черным дымом. Стоял непрерывный грохот от взрывов. Стреляли из противотанковых ружей, винтовок по щелям танков, бросали гранаты и бутылки с горючей смесью под гусеницы. Из всех боев, в которых мне довелось участвовать, этот был, пожалуй, самым тяжелым. Мы, вооруженные в основном одними винтовками и гранатами, противостояли врагу, вооруженному до зубов. Бой длился в течение дня. Мы вышли победителями.
Вечером отошли во второй эшелон, а утром, подкрепленные новым пополнением, наши части вновь пошли в наступление. Почти беспрерывные бои шли трое суток.
Наша задача — любой ценой продвинуться вперед, в направлении Александрии, которая была ключом к таким важным пунктам, как Знаменка и Кировоград.
Напряженные, кровопролитные бои шли за каждый населенный пункт, каждую высоту.
…Одна из контратак фашистов была особенно яростной, гитлеровцам удалось подняться на высоту. Наши солдаты били врага штыками, прикладами, даже раненые поднимались с земли и вступали в рукопашную схватку.
Рядовой Радичев в упор расстреливал фашистов, огнем прокладывал дорогу вперед. Будучи раненным в ногу, а затем в руку, он продолжал драться. Пулеметчик Федор Николаевич Попов не прекращал огня до тех пор, пока его пулемет не был раздавлен немецким танком. Сам он, оставшись в живых, продолжал расстреливать гитлеровцев из винтовки. До последнего патрона, до последнего вздоха сражались солдаты Александр Бобров, Алексей Зубков.
Кровь героев была пролита не зря. Они удерживали важный рубеж до подхода наших танков.