Капитаном на «Гордости» был некий Свияр, помощником его тот самый Кэп. А ещё среди народа поговаривали, что некий молодой человек с какой-то крайне скандальной историей занимал важное место в верхушке командного состава. И Эмма даже не сомневалась, о ком речь.
В этот раз она была счастлива оказаться в Небиолло и с радостью и спокойствием шла старой дорожкой по Авильо, глядя по сторонам и нежась в лучах тёплого солнца.
В мужском костюме было удивительно легко и приятно идти. Ничего не мешало и никак движения не стесняло. Голове было легко без парика, а фуражка защищала от солнца. Лицо не чесалось от краски, корсет не мешал дышать, а ботинки не натирали и не цокали по тротуару, как лошадиные подковы. И Эмма могла даже бежать, а не идти, и слова никто не скажет! Красота, как ни крути.
Перед отъездом из Бовале ей сообщили, что действительно приходили господские слуги и выкупили драгоценности за немалую сумму. Значит, пропажу дочки Неро обнаружил, как и пропажу колье с подвесками.
А вот хозяин ломбарда приятно удивил, он отдал Марле, которую нашли в городе тем же утром, все деньги и записку от Эммы:
Теперь Эмма была свободна и спокойна. Даже если её не ждёт удача, дело не умрёт. Магия обязана жить в этом мире, а не спать под серебряными браслетами.
И она верила, что Небиолло, встретивший ясной погодой, и ещё не отчалившим судном, добрый город, с которого всё началось, и которым всё закончится, благословляет этот путь.
Единственный, откуда они не бежали, а уплывали честными людьми.
В порту и правда стояла «Гордость Танната». Большая чёрная посудина с уродливой массивной женщиной на носу. Всюду сновали матросы, грязные и будто бы уже не трезвые. Они что-то таскали с корабля на сушу и обратно, торговались с местными и шумели. Тут же Эмма замерла в страхе: если почудилось, если Глера нет, а дом Гриджо стал случайной жертвой этих пиратов, то она может ввязаться в страшное предприятие и оказаться на борту в открытом море с этими животными в соседях.
Но что уж тут попишешь, торчать тут, пока «Гордость» не уйдёт, никак нельзя. Эмма откашлялась, набралась смелости и пошла прямиком к таверне, в которой по слухам сидел боцман, принимавший новых матросов.
– Добрый день, – сначала совсем тихо произнесла Эмма, но поняв, что её не услышали, откашлялась. – Здрасьте!
Боцман, тучный и усатый, в грязной серой рубахе, пропахшей потом, поднял голову от листка, на котором записывал имена.
– Я желаю на борт «Гордости Танната» матросом!
– Ха! Слышали? – гаркнул боцман, но никого рядом, чтобы поддержать, не оказалось.
Потому он лично посмеялся, а потом пристально всмотрелся в лицо Эммы.
– Больно ты юн, пацан! Как звать?
– Ларс.
– Фамилия?