Сразу снимать рубаху Лабрюйер не стал.

Держась за веревку, Росомаха сполз вниз и с громким «Господи благослови!» ушел под воду.

При мысли, каково товарищу в ледяной воде, Лабрюйера передернуло. Каждая секунда ожидания была невыносимо долгой. Наконец над водой показалась мокрая голова, разинутый рот хватанул воздуху, сколько смог, голова опять скрылась, зато на мгновение показались голые пятки.

Наконец Росомаха вынырнул окончательно.

— Одного я нашел сразу, — сказал Росомаха. — В дверце застрял. Когда авто грохнулось, дверцу, видать, перекосило и заклинило. Я под мышками обвязал, тяни, только осторожно, сам сюда не слети…

— А второй?

— Второго так просто не достать — весь автомобиль выволакивать придется. Я его подергал, подергал — бесполезно. Он здоровенный. Похоже, что Штейнбах. Так что царствие ему небесное. А этого, может, и спасем.

Веревка, натянувшись, врезалась в песчаный край, Лабрюйер отступил на пару шагов и стал ее выбирать. Тяжесть он ощутил не сразу. Пришлось повозиться, прежде чем безвольное тело выехало на берег.

Развязать мокрый узел Лабрюйер никак не мог и ругался последними словами.

— Нож в ящике возьми, дурак! — крикнул снизу Росомаха. — И петлю сделай, я ее на себя надену!

Когда Лабрюйеру удалось вытащить товарища, тот тоже ругался — хоть святых вон выноси. Сорвав с себя сорочку, Лабрюйер накинул ее на Росомаху.

— Растирайся, живо! А я погляжу, что мы выловили.

— Я сейчас обратно в воду полезу, — пообещал Росомаха. — Там теплее!

— Лезь в автомобиль, заворачивайся в тужурку! Да фары зажги! А я с утопленником разберусь… Откачивать надо!

Способы спасения утопших Лабрюйер, как всякий полицейский, знал. Нужно выгнать воду из легких, нужно уложить тело себе на колено, брюхом вниз, чтобы оно перегнулось… нужно выжать из брюха и из легких всю воду…

Он оттащил тело еще на сажень, приподнял за обе руки, усадил, теперь следовало извернуться и, стоя на одном колене, приспособить в нужную позу.

Вдруг он понял — тело слишком тонкое и легкое.

Нужно было посмотреть в лицо, но он не мог — жал обеими ладонями на спину, и вода действительно текла изо рта, и была надежда: сейчас, сейчас добыча начнет кашлять! А тогда уже можно будет встряхнуть, связать руки, довести до рыбацкого поселка — где-то он должен быть в версте от устья. А если Росомаха скажет, что бензина хватит на обратный путь до Магнусхольма — то отвезти туда, к перешейку, там поблизости железнодорожная станция Вецакен, а где станция — там телефонный аппарат!

Росомаха, в тужурке поверх сорочки, уже в штанах и сапогах, принес Лабрюйеру его тужурку.

— Замерзнешь, простудишься, — сказал он. — А хорошая штука портянки. Носки бы я до утра натягивал — и замерз бы в них. А тут — теплая мягонькая байка. Ну что, оживает?