В дверях стоял невысокий лысый мужчина с полицейским жетоном на груди. Инспектор Перес, они встречались раньше.
После операции он заглянул в палату и долго с помощью Гугл-переводчика вытягивал из Ники сведения о случившимся в парке. Она тоже пыталась задавать вопросы: о Рамиро, о Марибель, о преступниках, которые на неё напали. Но Перес сообщил лишь, что Чарли мёртв, Доктор арестован, серёжки пока хранятся среди улик. Пообещал заглянуть, когда можно будет пообщаться с Рамиро.
– Он пришёл в себя? – Ника так резко села, что перед глазами поплыли круги.
Кирилл перевёл вопрос, и Перес кивнул, довольно улыбаясь. После чего сообщил, что старший инспектор Фуэнтес ожидает её в своей палате.
Если бы не дурацкая слабость и головокружение, Ника бы бегом ринулась к Рамиро. Значит, он выжил. Значит, наконец расскажет о Марибель и тех подонках в парке.
Она посмотрела на Кирилла.
– Ты идёшь? Сеньорите снова нужен переводчик.
Глава 27. Давай уже покончим с этим
Телефон зарядился почти полностью, на экране висело три сообщения от Женька.
«Ника! Миша мне всё рассказал. Ты как?»
«О билете и отеле не беспокойся! Я всё сделаю, лечись сколько нужно».
«Ника, ты молчишь, и я снова связалась с Мишей. Он звонил в больницу. Пулевое ранение! Боже! Пожалуйста, напиши, как зарядишь телефон».
Ника на ходу набрала: «Не переживай, иду на поправку. Чуть позже всё расскажу».
Телефон взяла с собой. Наверняка Миха пытался звонить, значит, получит сообщение, что она снова в сети. Если будет писать – лучше ответить, а то точно сорвётся в Барселону.
Палата Рамиро находилась этажом выше, одиночная и попросторней, чем у Ники: окно, кровать, тумбочка и невысокий стул.
Выглядел инспектор паршиво. По сравнению с ним, Нику прямо сейчас можно было отправлять на конкурс красоты. Лицо белее простыни, которой он укрывался, загипсованная нога подвешена к металлической стойке, от скулы до брови огромная бордовая ссадина, даже белок глаза был красным. Вдобавок ко всему к носу подведены кислородные трубки, из руки торчала капельница.
Рамиро оперся о кровать и попытался сесть. Безуспешно, только скривился от боли. Ника дёрнулась к нему – хотела придержать подушку. Куда там! От резкого движения закружилась голова. Пришлось опуститься на стул, пока Кирилл с Пересом аккуратно приподнимали инспектора.
– Как вы себя чувствуете? – спросила Ника по-английски.
– Примерно так же, как выгляжу, – буркнул Рамиро.
Перес раздобыл в коридоре табуретку, пододвинул её Кириллу, а сам устроился у подоконника. Потом под выжидательным взглядом Рамиро достал из кармана бархатную коробочку и протянул Нике.