– Ненадолго, эксперимент закрыли.
Она рассказала, что снова полетит в Берлин – на этот раз на операцию по извлечению имплантов.
– Довольно жестоко с их стороны.
Да, жестоко. Но она сама подписала договор, закрыв глаза на пункт: «Пациент обязан вернуть импланты по первому требованию «NewHear».
– Что собираешься делать потом?
Вопрос, который и без того вертелся в голове. Пустой холодильник, микрозайм, ипотека – всё это никуда не делось.
– Не знаю, что-нибудь придумаю.
Она не питала пустых иллюзий, не думала, что всё рассосется само собой. Знала, что впереди ждут унизительные поиски работы, привыкание к слуховому аппарату, а потом ещё одна операция – Ника собиралась добиться квоты на кохлеарный имплант. Обычный, с круглой блямбой на голове и изогнутой штуковиной за ухом. С таким глухоту уже не скроешь, но зато снова приоткроется завеса в мир звуков.
– Ты справишься, – это прозвучало не как банальная попытка подбодрить. Кирилл, похоже, на самом деле в это верил.
Ника раскрыла ладонь и сжала его пальцы.
– Мне нужно время, чтобы со всем разобраться.
– Я понимаю и готов ждать.
Именно это ей сейчас было нужно: улыбка, понимание, готовность ждать – плечо, о котором говорила Марибель, поддержка, от которой Ника изо всех сил закрывалась.
– И тебя не смущает? – она указала на слуховой аппарат за ухом.
– Сейчас меня куда больше смущает твой распухший нос, – он привстал и аккуратно коснулся губами её щеки. – Просто знай, что я рядом.
А потом они болтали о пустяках. Шутили и просто молчали. Кирилл рассказал, что в ту ночь, когда на Нику напали, Роман Валентинович пришёл в себя.
– Я заходил к нему вчера, поведал о твоих приключениях. Он просил передавать привет.
Ника улыбнулась. Хорошо, что с шефом всё в порядке. Нужно будет заглянуть к нему, решить, что делать с остатками икры и подвести итоги конференции, которые едва ли дотянут до отметки «нормально».
Она не заметила, как задремала. Всё-таки сказывалась слабость. Проснулась от того, что Кирилл нежно, но настойчиво похлопывал её по щеке.
– Эй, Ника, к тебе пришли.