Утром в понедельник этот сукин сын вышел из лифта в «Сэфере». Видимо, заселился в предыдущий день. Скользнул взглядом мимо неё – не узнал бывшую сообщницу, застывшую у монитора. Он заметно постарел, да и отвратительный шрам на правой щеке его не красил. Марибель переключалась с камеры на камеры, наблюдая за ним, пытаясь понять, что он задумал. Крис явно кого-то искал: бродил между палатками, заглядывал в проходы, а потом устроился на диванчике в холле. Марибель не сразу поняла, что он следит за Никой, но постепенно картина сложилась: два раза выходил вслед за ней из отеля и снова возвращался на диванчик, откуда отлично просматривалась палатка «Царской трапезы».
Минут через десять после второй прогулки Крис вдруг подскочил, подошёл к столику Ники, взял тарталетку, повертел в руках листовку, а спустя минуту пулей вылетел из «Сэфера». Только потом, анализируя ситуацию, Марибель поняла, что он разглядел ухо Ники без серёжки. Сообразил, что она оставила её дома.
Марибель попросила напарника, дежурившего у входа, ненадолго её подменить, надела пиджак, чтобы скрыть рубашку с логотипом охраны, и поспешила за Крисом. Он что-то задумал, не иначе, ей же двигало только одно – подпортить его планы и усадить этого ублюдка за решётку.
Крис остановился у пятиэтажного дома, в котором (как выяснилось позже) поселилась Ника. Возле подъезда курил русский парень, которого Марибель тоже видела в «Сэфере». Два мужика в серых комбинезонах подпёрли дверь кирпичом и вошли в подъезд, шумно обсуждая, кому и что приготовили на обед жёны. Крис дождался, когда русский докурит и нырнул в подъезд.
Марибель пыталась убедить себя, что нужно вернуться в «Сэфер». Крис Уильямс остался в прежней жизни, той, где самоуверенная Бонита решила отомстить неблагодарному начальству и не подумала, чем всё обернётся.
Однако ярость уже нахлынула с новой силой. Английский ублюдок даже не взглянул в её сторону! Не заподозрил в безногой калеке девушку, которую когда-то называл красивой, с которой дни напролёт проводил в постели. Которую вышвырнул на помойку, добавив на прощание: «Мне жаль, Бьюти».
Марибель понимала, что снова ввязывается в историю и, преследуя Криса, рискует сломать только-только наладившуюся жизнь. Но в ней уже проснулась Бонита. Эта чертовка не желала рассуждать трезво. Бонита жаждала мести.
Она въехала в пропахший краской подъезд и вдавила кнопку лифта, не представляя, где искать Криса. Думала объехать каждый этаж, собрать информацию, понять, что он задумал, но встретила ублюдка уже на первой остановке.
Створки лифта открылись. Марибель выехала в коридор и услышала знакомый ненавистный голос: «Объект у меня. Подлинность подтверждаю». Она потянулась к пульту, чтобы включить заднюю передачу, но тут из ближайшей квартиры вышел Крис. Он застыл, глядя на неё. Озадаченность на его лице сменилась удивлением, челюсть поползла вниз.
– Бьюти… – взгляд скользнул по инвалидному креслу, – я читал, что ты выжила. Но думал, у тебя хватит мозгов держаться подальше.
Самоуверенная Бонита, поджав хвост, тут же испарилась, а Марибель нажала кнопку на пульте, возвращаясь на лестничную клетку. Она хотела проследить за этим ублюдком, но уж точно не планировала с ним встречаться.
Кресло отъехало слишком резко, зацепило банку краски, которую кто-то забыл на верхней ступеньке. Жестянка с грохотом полетела вниз. Марибель развернулась и поехала задом к лифту, но не рассчитала угол. Колёса упёрлись в стену
– Бьюти-Бьюти, – Крис вышел следом на лестничную клетку и остановился напротив. – Почему же ты не учишься на своих ошибках?
Он медленно, словно играя, поправил на руках перчатки и равнодушно обронил:
– Мне жаль, Бьюти,
Тогда, пять лет назад, фраза звучала куда более искренне. Сейчас же он даже не пытался притворяться.
Марибель вдавила кнопку пульта, направляя кресло вперёд. Бешено зарычала, будто это могло её ускорить. Возможно, Крис бы устоял, но она ударила руками со всей той яростью, которая не покидала её эти годы. Крис вскрикнул и полетел вниз, Марибель едва не отправилась следом. Затормозила, схватившись за перила, переднее колесо зависло над ступенькой. Подъезд снова оглушил грохот, только на этот раз падающего тела.
Марибель вырулила к лифту. Надо сматываться, скоро на шум сбегутся соседи. Пока спускалась, никак не могла определиться, о чём молить деву Марию. Она боялась, что только что убила человека. Но в то же время отчаянно желала, чтобы ублюдок оказался мёртв.
Створки открылись. Крис застыл на полу, перемазанный в белой краске, с подвёрнутой ногой и кровью на виске. Примитивный кнопочный телефон выпал из кармана, рядом лежала открытая бархатная коробочка и серебряное колечко с тремя зелёными камушками. Тогда-то всё и встало на свои места: странная русская девушка, снимающая серёжки перед металлодетектором, Крис, охотящийся за ней, его карьера корпоративного шпиона. Что-то ценное было в этой серёжке, ведь ради неё Крис приехал в Барселону, из-за неё пытался убить Марибель.
Она подъехала ближе. Глаза Криса были закрыты, кровь из раны струилась по лицу, стекала на пол. Марибель сглотнула, понимая, что не испытывает сожаления. Именно такой финал он заслужил, именно такого возмездия она жаждала все эти годы.