Его благородие Михалков

Что случилось? 10 марта 1999 г. режиссер Никита Михалков проводил мастер — класс в Центральном доме кинематографистов, когда двое молодых людей (члены Национал — большевистской партии) закидали его куриными яйцами. Когда охрана задержала хулиганов и вывернула одному из них руки, Михалков ударил не способного защищаться оппонента ногой в лицо. Видеозапись инцидента попала на телевидение и нанесла удар по репутации как самого Михалкова, так и возрождающегося дворянства.

Кто — то назначил Михалкова «главным дворянином России»? Нет, он не занимал высоких должностей в Российском дворянском собрании, его предки не были аристократами и даже не имели титула. В начале XVII века Константин Иванович Михалков служил первым постельничим молодого царя Михаила Федоровича. Зато Никита Михалков неоднократно играл роли аристократов в кино — от князя Нелидова в «Дворянском гнезде» (1969 г.) до князя Валковского в «Униженных и оскорбленных» (1991 г.), манеры этих героев перенимали желающие казаться белой костью. Сыгранный артистом Сергей Паратов из «Жесткого романса» воспринимался чуть ли не главным секс — символом позднего СССР. Кроме того, Михалков в качестве режиссера экранизировал произведения Антона Чехова и Ивана Гончарова о дворянской жизни, а незадолго до скандала с избитым нацболом выпустил на экраны пафосного и дорогого «Сибирского цирюльника», где исполнил роль императора Александра III.

Кто герой? В 1990-е Михалков одним из первых понял, что время чистого творчества ушло — пора делать из кино бизнес. И даже сценарии надо сочинять так, чтобы можно было просить деньги в разных кругах и странах. Это Михалков сказал: «Полжизни ты работаешь на имя, а потом имя работает на тебя». Общепринятое «Никита» без отчества говорило о том, что имя он приобрел. И приобрел по гамбургскому счету: его «Утомленные солнцем» в 1994–1995 гг. взяли и иностранный «Оскар», и Гран-при Каннского фестиваля. Под псевдонимом Бесогон он попытался стать вождем просвещенного консерватизма: «Эйфория либеральной демократии закончилась! Пришла пора делать дело! А «разруху в стране и головах», принесшую и приносящую России тяготы, невзгоды и испытания, творили и творят проповедники радикального прогресса и неистовые вожди либеральных буржуазно-демократических и пролетарских революций». Идея должна была прийтись по вкусу Кремлю: Михалков красиво отсылал в один окоп либерализм и коммунизм, призывал к «сплочению», а его монархические реминисценции можно понимать как право «сильной руки» не отдавать власть.

Другое дело, что нового Победоносцева из него получиться и не могло. Михалков со своим консерватизмом ходил по тонкому краю общественного восприятия, провозглашая себя барином, в котором якобы нуждается Россия. Люди советской закваски недоумевали: как можно быть одновременно барином и народным артистом РФ? Его Паратов и жлоб из «Вокзала для двоих» стали и образами-предчувствиями бандитского капитализма — и вдруг тот же артист является в камзоле идеолога консерватизма? В конце 1990-х Михалков критиковал коллегу Балабанова, а потом сам же снялся у него в «Жмурках», словно подтверждая: мало ли, кто чего говорит. Летящий в лицо мальчика-лимоновца дорогой ботинок застрял в народной памяти как образ карикатурности нарождающейся элиты, отсылающий к образам жестоких и высокомерных белогвардейцев из советского кино. На дуэли ведь дерутся только равные, а Михалков и вправду повел себя как барин.

Что представляло собой российское дворянство в конце XX века? После распада СССР получение титула графа или барона стало модой для формирующейся постсоветской элиты. В СМИ сообщалось, что князьями стали политики Руслан Хасбулатов и Александр Руцкой, дворянство обрели хоккеист Павел Буре, певица Алла Пугачева, ученый Жорес Алферов. Многие не верили: зачем, дескать, нобелевскому лауреату Алферову, родившемуся, согласно официальной биографии, в белорусско — еврейской семье под Витебском, такие сомнительные регалии? Тем более расценки публиковались практически легально: за титул князя придется отдать 12 тыс. евро, за графа — 8 тыс., за барона — 5,7 тысячи.

Титулы раздавали «регент Российской империи» Алексей Брумель и «светлейший князь» Аркадий Бугаев — Понятовский. Последний хвалился, что мэру Москвы Юрию Лужкову пожаловал рыцарский орден чести, шахматисту Анатолию Карпову дал графа, а Никите Михалкову — князя. Понятовский тоже отметил, что известный режиссер недостаточно титулован со своими предками — постельничими.

К началу 2000–х источником обретения дворянства стал Российский Императорский дом. Великую княгиню Марию Владимировну стали регулярно показывать по телевидению навешивающей на грудь очередного счастливца ордена Святой Анны или Святителя Николая Чудотворца. Закрывали глаза на геральдический парадокс: по одной из версий, ордена и титулы вправе выдавать лишь действующий монарх. Шеф следственного департамента МВД Александр Савенков, родившийся на Орловщине и работавший там слесарем — инструментальщиком, подал прошение Марии Владимировне о причислении его самого, жены и двух сыновей к лицам, утвержденным в потомственном дворянстве и внесенным в общероссийскую дворянскую родословную книгу. Прошение вскоре было удовлетворено. Всего за два года службы на посту прокурора Крыма Наталья Поклонская удостоилась императорского Ордена Святой Великомученицы Анастасии, ордена Великой княгини преподобномученицы Елизаветы Федоровны, ордена святой Императрицы Всероссийской Александры Федоровны.

Новый реввоенсовет

Что случилось? В октябре 1999 г. Мосгорсуд отправил на доследование дело молодых карбонариев из организации «Революционный военный совет» (РВС), ставивших своей целью «осуществление вооруженного восстания с целью свержения буржуазного режима и установления диктатуры пролетариата в форме советской власти». Вскоре революционеров Губкина, Максименко, Белашева, Скляра, Радченко и Внучкова отпустили под подписку о невыезде.

Что они конкретно натворили? В апреле 1997 г. взорвали памятник Николаю II в подмосковном поселке Тайнинское, после чего позвонили в ФСБ, взяли ответственность за взрыв и потребовали прекратить разговоры о выносе тела Ленина из Мавзолея. В июле 1997 г. заминировали памятник Петру I в центре Москвы. Как установило следствие, Скляр и Максименко подобрались к памятнику по дну Москвы — реки при помощи аквалангов и подводной торпеды — буксировщика. Они заложили 5 кг пластита с электродетонаторами во второй ярус памятника, подключили катушку и под водой протянули провод на противоположный берег реки. Затем снова позвонили в ФСБ: «Примите работу».

Кто у них за главного? 39–летний боксер — тяжеловес и предприниматель Игорь Губкин. Учась в школе во Владивостоке, создал комсомольский спецотряд, который отлавливал наркоманов и хулиганов. 17 лет от роду имел персональный кабинет в краевом УВД. В 1990–е Губкин переехал в Москву, где под эгидой Российской лиги профессионального бокса наплодил коммерческие фирмы и охранные агентства. Казалось бы, типичный путь провинциального братка. Но у Губкина бизнес удивительным образом соседствовал с коммунистическими взглядами: он был редактором газеты «Молодой коммунист» и спонсировал в 1996 г. избирательную кампанию Геннадия Зюганова. Долларовый миллионер Губкин писал: «Революция всегда совершается в головах каждого из нас. Как только вы почувствуете в себе неудержимое желание разглядеть буржуя сквозь прорезь прицела — можно идти в народ, к рабочим». Совершившаяся в голове Игоря Губкина революция привела его к убийству: 55–летний предприниматель из Владивостока Борис Егоров отказался финансировать борьбу за свободу, и «верный сталинец» застрелил его в подъезде из охотничьего ружья.

Разве КПРФ не стала к тому времени мейнстримом? После поражения на президентских выборах в 1996 г. Зюганов сказал: «Россия исчерпала лимит на революции». За что Единый блок левых организаций молодежи (простите, ЕБЛОМ) приговорил Геннадия Андреевича «к публичной политической казни» и закидал гнилыми помидорами. Его лидер Губкин говорил о необходимости провести от лица партии серию терактов, чтобы затем спецслужбы загнали коммунистов в подполье, где из настоящих радикалов возникнет эффективная организация, которая возьмет власть в стране, как в 1917–м. Так возник «Революционный военный совет» (РВС).

Для начала Губкин решил заложить финансовую базу революции. В подпольной типографии были отпечатаны забавные плакатики: Чебурашка, в буденовке, опоясанный пулеметной лентой, с гранатой в одной руке и с фестивальной ромашкой — в другой. Каждый такой плакатик предлагался коммерсантам за 200 долларов (якобы собирали товарищам на поездку на Всемирный фестиваль молодежи и студентов на Кубе), а у тех, кто отказывался его покупать, горели машины, квартиры и офисы. Из работы Игоря Губкина: «Наше движение финансируется исключительно криминальными способами. Кроме «эксов» (экспроприаций), других способов достать миллионы долларов нет».

Это был бизнес под прикрытием идей справедливости? Справедливость была на первом месте. Но понимали ее в свете субъективных обид, страхов и установок. Видный активист РВС Андрей Соколов вырос под присмотром бабушки в деревне Акимовка на Украине. Денег не было, кормились в основном с огорода. В школе Андрей был знатным хористом, к 13 годам прочитал всего Солженицына, потом увлекся религией, собирался даже уйти в монастырь. После школы Андрей поехал в Москву поступать в институт, но отец не дал денег на подготовительные курсы. Тогда он сказал матери в духе нигилистов XIX века: «Первым, у кого я все экспроприирую, когда мы придем к власти, будет отец».

Соколов посчитал несправедливым решение властей потратить 2 млрд рублей на опознание царских останков, когда в стране месяцами не платят пенсии и зарплаты. Когда в километре от площади Восстания, где по приказу Николая Кровавого расстреливали мирную демонстрацию, открыли мемориальную плиту в его честь, Соколов купил на лотке «Поваренную книгу анархиста», где нашел практический совет, как изготовить простейшую бомбу. «Адскую машинку» он ночью взорвал рядом с плитой, написав рядом: «Зарплату — рабочим». Сидя в СИЗО, Андрей написал брошюру: «Зачем я взрывал царей».

Жена Соколова Татьяна Нехорошева с детства имела инвалидность 3–й группы, страдала эпилепсией — соратники шутили, что у них семейный тандем а — ля Ленин — Крупская. Осенью 1998 г. ее подруги из организации НРА Лариса Романова, Ольга Невская и Надежда Ракс изготовили бомбу из гидроперита для обесцвечивания волос, серной кислоты, ацетона и воды. Плюс будильник «Слава», провод и обычная батарейка. Взрыв привел к полному разрушению памятника Николаю II в Подольске. Аммиачная селитра, перемолотая в кофемолке, стала основой устройства, взорванного у приемной ФСБ на Кузнецком Мосту — стекла вылетели даже в соседних магазинах. Девушки требовали освободить политических заключенных из РВС.