В любой другой день ее оставили бы в покое, но до ухода за Полосу оставалось всего ничего, так что моя родительница сделала все возможное и невозможное, чтобы хоть немного успокоить подругу — во время мотаний по магазину товаров для экстремальных видов спорта предлагала ей примерить купальники, гидрокостюмы, ласты, маски и очки самых развеселых оттенков, в торговом центре пыталась затащить в отделы женского белья и ювелирки, покупала мороженое, валяла дурака и так далее. А когда поняла, что Бестия ушла в себя слишком глубоко и вернется нескоро, наехала на нас с Шаховой. Да, на людях держала себя в руках и высказывала свое «фи», если можно так выразиться, в гуманном варианте, то после того, как мы снова загрузились во внедорожник, разошлась по полной программе. В результате досталось даже Алмазу с Тёмой, сдуру попытавшихся ее угомонить, но этот разнос никак не сказался на настроении Даши — она пребывала в прострации до тех пор, пока мы не въехали на территорию военного аэродрома и не покатили к «нашей» вертушке. Зато за несколько мгновений до остановки как-то резко пришла в себя и полыхнула настолько диким бешенством, что я на несколько секунд потерял дар речи!

Как оказалось, эта злость была направлена не на нас — Императрица на миг прикипела взглядом гербу на левой передней двери черного «Консула», подъезжающего к трапу нашего «Скифа» со стороны аэровокзала, приказала Язве тормозить, и позвонила сыну. А когда услышала его голос, холодно процедила:

— Зачем ты слил отцу мою новую внешность и вывел его на нашу группу?!

Ответа Императора я не услышал, ибо входящий аудиосигнал шел на гарнитуру, но догадался, о чем шла речь, по второй тираде Долгорукой:

— Слав, то, что я злюсь на Баламута и Язву, касается только нас троих и не отменяет ни одного условия клятвы!

Третья тирада получилась еще жестче — выслушав монолог сына, женщина вышла из себя и принялась вколачивать в его сознание фразу за фразой, не подбирая выражений:

— Кажется, ты меня не понял. Что ж, повторю в режиме «для тупых»: я не смогла бы отказаться от этой клятвы, даже будь у меня такое желание! А его НЕТ и НЕ БУДЕТ, ибо я каждый день отдаю по кусочку имеющегося долга и чувствую себя счастливой. Поэтому заруби себе на носу: моя жизнь НАМЕРТВО связана с жизнью этого Елисеева, любая попытка изменить его планы выйдет боком не ему, а МНЕ и, что самое главное, Я ХОЧУ жить его жизнью и БУДУ ею жить, нравится тебе это или нет! Вопросы?! Нету? Отлично! Тогда звони отцу и отправляй его туда, откуда он приперся! Да, прямо сейчас!! Да, я НЕ ВЕРЮ, что он мне ИСКРЕННЕ СОБОЛЕЗНУЕТ!!!

«Консул» тронулся с места от силы через минуту и проехал впритирку к нашей «Онеге». Особой логики в этом не было, ведь тонированные боковые стекла не позволяли заглянуть в салон, а через лобовое можно было увидеть разве что меня и Язву. Но Ростислав не-знаю-как-его-по-батюшке все равно смотрел на наш внедорожник через открытое окно и усиленно изображал вселенскую скорбь напополам с незаслуженной обидой.

В конце июля, описывая «прежнюю жизнь» крупными мазками, Даша не вдавалась в подробности, так что о ее отношениях с батюшкой я не знал ровным счетом ничего. Зато сидел, касаясь предплечья Лары, «зацепив» ее жилу щупом и прислушиваясь к эмоциям. Поэтому, услышав презрительное «Клоун…», не удивился. Равно, как не удивился и рыку Долгорукой:

— Язва, рули дальше! Народ, поднимаемся в вертушку бегом и сразу же взлетаем…

Я запрыгнул в «Скиф» самым первым, вломился в кабину к пилотам, скинул им координаты точки десантирования и предупредил, что выходить на нее надо мимо Заречья, чтобы подобрать звено «Ураганов». Мужики без разговоров кинули винтокрылую машину в небо, а я вернулся в десантный отсек и связался с начальником форта новой Стены.

Пока договаривался о бортах поддержки и объяснял свои потребности, Бестии снова позвонил сын и, судя по тому, как менялось выражение ее лица, продолжил действовать на нервы. Правда, недолго — послушав его монолог минут, эдак, шесть-семь, она пообещала написать ответ, оборвала связь и некоторое время со страшной силой молотила пальчиками в области ввода виртуальной клавиатуры комма. А после того, как закончила набирать текст и отправила сообщение, сорвала коммуникатор с запястья, убрала в кольцо, закрыла глаза и ушла в себя. Минут на сорок с гаком…

…Рейдовый спецотряд корхов, действующий в этом секторе Багряной Зоны, успел получить новые маскировочные накидки, поэтому чувство леса засекло только двух тварей, да и тех метров с сорока. Но целеуказания на этих особей хватило за глаза: пилоты «Ураганов», получившие приказ не экономить боеприпасы, превратили в лунный пейзаж участок леса площадью гектара четыре. И небезуспешно — как выяснилось после нашей высадки, две боевые машины отправили к предкам тридцать четыре гостя с Той Стороны!

Остальных добили мы. Потом собрали все трофейные маскировочные накидки и оба «свитка», передали пилоту нашего «Скифа» и отпустили вертушки. После их отлета я набрал начальника гарнизона «Заречье», рассказал о героизме его подчиненных, поблагодарил за содействие, оборвал звонок, убрал комм в пространственный карман, подозвал группу к себе и озвучил все необходимые ценные указания. А когда закончил, первым ушел под марево и добавил еще несколько фраз:

— Да, чуть не забыл. Бестия в полном порядке, а то, что мы изображали с момента выхода из номера, было спектаклем.

— А в печень? — рыкнула матушка, явно обидевшись на то, что узнала об этом «самой последней».

— Надо — подставлю… — вздохнула Долгорукая и сочла необходимым объяснить чуть поподробнее: — Оторва, Слава очень неплохо работает с электроникой и наверняка отслеживал ВСЕ, что мы говорили и делали. А мне надо было вывести из-под возможного удара Баламута и Язву.

Родительница мгновенно перешла в боевой режим:

— Из-под какого удара?!

— Прости, я неправильно выразилась! — извинилась Даша. — Рату ничего не грозит, ведь я под клятвой Силой, данной самой себе, и «привязала» свою жизнь к жизни Баламута, а мой сын об этом знает. Просто Слава внезапно увидел во мне полезный ресурс, решил вернуть во дворец, чтобы побыстрее приставить к работе на благо ЕГО Империи, и принялся создавать ситуации, вынуждающие меня отказаться от Слова. Начал со звонка твоему сыну…