– Мы сделали это, – со счастливым видом говорит он. – Прямо как настоящий Отряд.

Его лицо перепачкано кровью из глубокого пореза на скуле. Он зачарованно разглядывает то место, где открылась дверь на Возврат. Я протягиваю руку и достаю ключ из скважины. И только потом слышу их. Сирены. Похоже, они завывали все это время. К Коронадо стягиваются прохожие, а завывание полицейской машины все ближе. Нам пора убираться. При всем своем таланте к вранью весь этот хаос я объяснить не смогу.

– Пойдем, – зову я и направляюсь к лифту. Уэс с трудом поднимается и на неверных ногах ковыляет за мной. Поморщившись от того, что волей-неволей придется использовать эту ржавую развалюху, я нажимаю на кнопку. Мне бы не хотелось, чтобы на нас упали подозрения, тем более что Уэс перепачкан кровью. Он немного колеблется, когда я открываю решетку, но покорно забирается в железную душегубку следом за мной. Двери закрываются, я жму кнопку третьего этажа и поворачиваюсь к своему напарнику. Уэс счастливо улыбается. Я не могу поверить своим глазам и в изумлении качаю головой.

– А тебе идет красный цвет, – пытаюсь пошутить я.

Он вытирает окровавленную щеку и разглядывает свою ладонь.

– Знаешь, я готов с тобой согласиться.

С кончиков моих мокрых волос на диван капает вода. Я примостилась на краю подушки и разглядываю ключ Отряда, лежащий в моих ладонях. Прислушиваясь к равномерному шипению душа, я жалею, что он не в состоянии смыть навязчивую мысль, которая вертится у меня в мозгу. Покручивая дедушкин ключ в руках, я задаю себе один и тот же вопрос.

Мог ли Роланд предугадать все это?

Откуда Роланду знать, что ключ нам понадобится? Неужели это простое совпадение? Дед никогда не верил в совпадения и говорил, что это просто лишний шанс для людей, которые не любят доискиваться до правды. Но дед верил Роланду. И я ему верю. Я его знаю. По крайней мере, я думаю, что знаю. Он первый решил дать мне шанс. Он взял всю ответственность на себя. Он может ради меня обходить правила, а иногда и нарушать их.

Душ выключается.

Я отправила Джексона на Возврат своими собственными руками. Как он мог сбежать второй раз за неделю? Его должны были уже поместить в отсек с красными карточками. Он не мог проснуться во второй раз. Если только его не разбудили и не выпустили нарочно.

Дверь в ванную открывается, на пороге стоит Уэсли. Его черные волосы больше не торчат колючками, а мягкими прядями спустились к лицу. Подводка смыта. На голой груди висит ключ на веревочке. Он подтянут, очень худ, но под кожей отчетливо бугрятся мышцы. Слава богу, он в штанах.

– Справился? – Я убираю ключ в карман.

– Не совсем. Мне нужна твоя помощь.

Уэсли снова скрывается в ванной. Я иду к нему.

На полке у раковины выстроился батальон лекарств и средств первой помощи. Может, стоило отвести его в Архив, но порез у него на лице не такой уж серьезный – у меня однажды был намного страшнее, а мне сейчас не хочется объяснять Патрику, что случилось.

Порез снова начинает кровоточить, и Уэсли промакивает его клочком туалетной бумаги. Я копаюсь в специальной аптечке и нахожу тюбик со специальным клеем.

– Наклонись ко мне, жердь, – говорю я, пытаясь касаться его только ватным тампоном, но ни в коем случае не голыми руками. Из-за этого я не могу нормально размазать средство, промахиваюсь и капаю Уэсу на подбородок. Уэсли вздыхает и берет меня за руку. Шум вспыхивает у меня в голове, пронзительный, как перебор электрогитары.

– Ты что творишь?! – возмущаюсь я. – А ну отпусти!

– Нет, – просто отвечает он, отбирает у меня тампон и клей, отшвыривает их в раковину, и прижимает мою ладонь к своей голой груди. Шум становится оглушающим. – Тебе придется разобраться с этим.