— Знания за золото?! — я был в шоке.

— Не за золото. Платой за их знания стали три глаза.

— Глаза?.. Драгоглазые, — дошло до меня.

— Да. Вы, шумеры, египтяне, греки… Маги многих народов используют некоторые участки ауры для хранения свёрток заклинаний. В нужный момент надо лишь наполнить их маной. А если аура достаточно мощная, то даже и маны тратится куда как меньше, ведь эти свёртки частично уже заполняются духовной силой. Такой подход когда-то давно практиковался в Храме. Среди основателей были те, кто его практиковал. Но шумерская школа не знает о другом варианте применения этой части ауры. В частности, шаманы прошлого, да и многие нынешние дикари позволяют духам частично заполнять это пространство. Искуснейшие, умные и древние сущности могут и сами вкладывать туда свои аналоги чар, чтобы использовать их в нужный момент или дать использовать чародею. Правда, это возможно лишь при глубоком взаимодействии и доверии меж духом и шаманом. Что касается нас, храмовиков, то мы в ходе своей истории объединили оба подхода, создав арканы.

— Арканы? — пока он болтает, нужно вытягивать информацию.

— Ваши заклинания, которые вы вкладываете в ауру, одноразовые. Но если воплотить какое-либо свойство или способность духа в этих участках ауры, а позже специальным образом изменить её, то пользоваться таким участком уже не получится. Нельзя вложить туда свёртку заклинания. Зато в нём появится аркан. Способность, стоит только подать туда энергию, как она станет активной. Например, один из моих арканов позволяет мне обращаться огненным змеем.

— Многоразовое заклинание! — в шоке воскликнул я. Подумать только! Эти… Эти… Они придумали способ штамповать Ме! Ну, точнее, не Ме. Ме — надстройка души. Фактически — почти как ещё одна оболочка. Как физическая или астральная. Конечно, это, по факту, не так, но структурно Ме встраиваются в разумного именно таким образом. Это, фактически, их идеология, отличающая Ме от мутаций или ещё чего. Но арканы Храма по факту являются этакими низкоуровневыми аналогами Ме! Ммм… Правда, это Ме для духа. Другой партнёр, возможно, вообще не сможет использовать такой участок ауры. Но, возможно, есть способы изменить его?..

— Именно, — Абтармахан был доволен моей реакцией. — И не думай, что сумел вытянуть из меня что-либо, мальчишка! Эта информация общедоступна и её несложно достать.

— А почему вы не оставляете часть ауры для классических заклинаний?.. — осторожно уточнил я.

— Особенности энергий, которыми мы пользуемся. Особая мана чародеев Храма, смешанная с жизненной силой и энергиями, которыми пользуется дух. Классические заклинания не выдерживают такого.

— Да… Понимаю… — вспомнил я тот ядрёный коктейль, который мне не так давно довелось попробовать. — Гм… Вернёмся к Дождю. Он был создан великим Арзой. Непобедимым и непобеждённым архимагом Империи. И создано оно было в первую очередь с целью заставить шумерских магов сражаться честно, по мнению Арзы честно, конечно. Во времена юности Арзы было невероятно популярно, даже больше, чем сейчас, после его смерти, заклинание Личной защиты.

— Я слышал о нём. Знаменитые чары. По слухам, позволяет пережить любой урон. Но только единожды, не так ли?

— Всё верно, — кивнул я. — Не любой, конечно, но заклинания, меч или копьё, стрела… Короче, Дождь изначально был создан для пролома личной защиты. Исключительно против неё. Его капли состоят из псевдоматериального вещества, воплощённого из особым образом преобразованной концентрированной маны. Они обладают несколькими свойствами. Во-первых — заряд антимагии. Своеобразная магическая пустота вещества. Не как у хладного железа, а другая. Как вакуумный пузырь, если ты понимаешь, о чём я. Каждая капля впитывает окружающую нестабильную или плохо стабильную ману. Кроме того, чем больше маны они впитали, тем более мощным становится ещё один эффект: рассеяние. Каждая капля начинает закручивать окружающую ману. В небольшом радиусе, правда, но эффект крайне поганый даже для жёстких конструкций артефактов или слабых аур. Даже столь стабилизированная мана, закрученная в разных направлениях каплями, начинает хаотически течь в разные стороны, повреждать энергетические линии. Ну и, наконец, третий эффект. При большом количестве капель, находящихся близко друг к другу, они создают короткие по времени и неглубокие свёртки пространства. Для человека даже незаметные, но вот для энергетических структур… Такое воздействие на даже неактивную Личную Защиту ведёт к схлопыванию её и жёсткому повреждению других активных щитов, которые и сами по себе, как энергетические структуры очень плохо переносят Дождь. Благо, Щиты — штуки обычно очень крепкие. Даже если их повредить во множестве мест, сами по себе они не распадаются… разве что кто-то повесит на себя, к примеру, огненный и ледяной щиты, которые одновременно будут повреждены во множестве мест.

— Но это заклинание оказалось куда эффективнее, не так ли? — очень задумчиво проговорил Абтармахан, который явно открыл для себя много нового. — Энергетические сущности, артефакты… Я даже не хочу знать, что будет с боевым заклинанием, в которое попадёт этот Дождь, ведь такие чары почти всегда нестабильны, имеют мало энергетических линий и примитивные конструкции. Особенно Храмовые, — медленно добавил он. Я кивнул. С этим хаосом в энергиях Дождь может стать бичом для здешних чародеев. Я даже и не думал никогда, но ведь против мага, который вооружён таким оружием, эффективны только примитивные атаки, в которых попросту нечего “ломать”. Или сверхстабильные чары. Боевые такими почти не бывают. О! Кажется, Абтармахан вылез из страны грёз!

— Ты обещал дать мне шанс, Адаалат-ка-Джаду.

— Ты станешь моим учеником. Разумеется, я жду от тебя честного обмена знаниями. Ты мне, я тебе. Но для этого ты должен будешь сначала заплатить мне как за обычное обучение. Отдельно, — ха, всего-то? Золото у меня есть!.. — Но не золотом, — обломал меня брахман. — И вообще не деньгами или иными людскими ценностями. Оплати всё тем, что ценим мы, чародеи. Или придумай иную не золотую цену. Золотою ценой я платы не возьму. Сроку же тебе… Год. Этого, если ты стоишь моего времени, тебе хватит, — довольно хмыкнул чародей.

— Хорошо, — я ему кивнул. Думает, что подловил? Не на того напал! Год — большой срок. Всё честно. Я решу эту задачу. Обязательно решу.

***

На двенадцатый день нашего пути по горам, мы набрели на расщелину, искусно скрытую от посторонних глаз вдали от животных и людских троп чахлыми горными кустиками и несколькими скальными наростами. Даже с неба не увидеть, пожалуй. Если не знать, где находится — не найти.