— Безусловно, зато он является брахманом и, если бы не служил Радже, то присутствовал бы здесь. А то, что мы будем обсуждать, абсолютно и несомненно требует мыслей и мнений всех наших мудрецов, — возразил старик.

— Хватит. У Огненной Кобры и Ледяного Ящера сейчас есть дела, не требующие отлагательства. Учитель Учителей шесть дней назад отправился в странствие и не присутствует ни в Храме, ни в городе. Я не уверен, что он вообще сейчас на землях Раджи, а не где-то в диких южных лесах! — все вокруг подавили свои улыбки. Немалая часть присутствующих училась именно у этого весёлого старика и о его страсти к путешествиям была прекрасно осведомлена. — Лучше выскажитесь о том, что недавно слышали. Начнём по кругу от второй колонны.

— Я недавно слышал жужжание мухи, Настоятель… — пошутил сидящий за колонной справа от главы Храма брахман. — Но ты явно желаешь не то услышать. Я давно работаю с духами и душами, и если первое может сказать здесь каждый, то второе — единицы. Лишь я, Учитель Учителей и Нагпур, — названный фыркнул, мысленно поблагодарив, что его не стали называть нелюбимым прозвищем “могильщик”. — То, что мы недавно слышали и видели, вполне возможно. Впрочем, демонстрация, думаю, вас всех и так убедила. Отделение части ауры и помещение её в предмет — практика не новая. Мой учитель, который сейчас изволит бродить по дорогам где-то далеко, бывал в далёком Шумере, где так делают практически все местные кудесники. С помощью своих жезлов они творят чудеса, которые подвластны немногим из нас…

— Как и мы творим чудеса, совершенно неподвластные им! — раздражённо возразил Скала, тот самый, гроза дэвов.

— Истинно так. И тем не менее, речь не об этом. Разница между всеми известными нам практиками и тем, что предлагает сатьян Бхилаи, в масштабе. Он не просто отделил часть своей ауры, вложив в предмет, он буквально сросся со своим посохом, а потом расщепил свою душу и тело обратно. В посохе не небольшая часть его ауры, но большой кусок. Возможно — шестая часть, быть может даже две десятины. В таком случае это даже уже не предмет, а отдельное живое существо, пусть и не совсем полноценное. И безусловно такой артефакт может быть маяком для призрака. Достаточно после смерти его найти и отдать кому-то. Преступников на землях Раджи достаточно. Так мы действительно можем достичь некоего рода бессмертия…

— Глупость и вздор! Это противоречит самим устоям…

— Тебе дадут слово, мудрейший, — строго посмотрел Настоятель на то белеющего, то краснеющего в бессильной ярости старика. Впрочем, вот этого человека, мышцы которого хоть и не выделялись рельефом под кожей, но всё равно даже с виду напоминали скорее стальные канаты, а глаза и вовсе горели живым огнём, просвечивающим иногда отблесками через синюю радужку, никто бы стариком не подумал назвать даже несмотря на седую бороду. Голова, кстати, у него была лысой, а сидел он следующим после отвечающего сейчас.

— Благодарю, Настоятель. Так вот, создание таких артефактов — это прямой путь к бессмертию. Особенно если каждый посох сделать домом для наших спутников, — словно для того, чтобы обратить на слова больше внимания, из-под одежды говорившего показала голову вполне себе настоящая, физическая гадюка, попробовавшая воздух раздвоенным языком. Впрочем, все брахманы Зала прекрасно видели, что тело змеи не более чем оболочка, которую занял сильный дух… тоже гадюки. Но куда более разумный.

— Значит, ты поддерживаешь предложение сатьяна?..

— О да, Настоятель. Конечно, после такого мы изрядно упадём в силе, но я готов к такой временной жертве.

— Что же, мы тебя услышали, — едва дождавшись окончания фразы, слово взял “живчик”:

— Это против самой природы одного из начал Храма! Йога не допускает…

— Вот уж бред! — возмутился Скала. — Я величайший мастер йоги в Храме! И ничему подобному искусство укрепления тела не противоречит! — Настоятель почему-то не прервал перебившего сразу же, как только тот влез в речь ответчика, дав разгореться шуму и скандалу. — Да, силы ослабнут, но долгими и упорными тренировками можно вернуть как крепость тела, так и…

— Да что тебе известно о йоге, дурной мальчишка?!..

— Больше, чем тебе, приблуда! — вскочил брахман со своего места. Он был по-настоящему возмущён: его, мастера, родившегося и обучавшегося в Храме всю жизнь, достигшего такого уровня в йоге, усилившего своё тело настолько, что оно смогло драться голыми руками с дэвами и каменными великанами, его, кого не смог бы задушить даже самый сильный и большой питон, обвиняет в незнании йоги какой-то подменыш с улицы? Ученик отброса, бродящего по окрестным царствам милостью Храма?! Пусть и достигший звания брахмана, он не может и не имеет права такое говорить!

— Тихо! — рявкнул Настоятель. — Противоречия философиям и концепциям крайне важны… Но сейчас мы обсуждаем совершенно иную сторону вопроса. Есть ли у тебя конструктивные предложения и мысли? — Мужчина только открыл и закрыл рот на такую явную демонстрацию того, на чьей он стороне, должного быть нейтральным до конца обсуждения Настоятеля.

— Подобные артефакты, попади они в руки тех же эмушитов, погубят Храм, — всё-таки совладал он с силой, проклиная где-то шатающегося Учителя Учителей: вот уж чьи мнение и авторитет могли бы заткнуть этих безумцев. — Наложить через такую не нить даже, а канат к своему хозяину, проклятие…

— Предполагается, что все посохи будут храниться в Храме под защитой всех адептов и тысяч разных духов. Это всё? Мы тебя услышали…