– Откуда это у тебя? – строго спросила Ирина Владимировна.

Лившиц немного опешил, потому что вовсе не хотел подставлять Василия Петровича, передавшего ему анонимку, и забирая ее обратно, сказал:

– Свои люди принесли.

– Свои люди принесли! – всплеснула руками Ирина Владимировна на откровенную глупость и добавила: – Дай-ка сюда.

Она снова взяла письмо и, все еще красная от волнения, вышла в коридор и направилась в соседний кабинет к заведующей отделением Людмиле Георгиевне.

Прочтя письмо, огромная, как гора, у основания, Людмила Георгиевна разразилась многословным монологом. Ее брови были угрожающе сдвинуты на переносице, черные глаза метали грозовые молнии.

– Это позор на все наше отделение. И это в год Олимпийских игр, когда все должны показывать пример образцовой работы и отличного обслуживания населения. И у нас работает такой человек!

– Может, поставим вопрос на партсобрании и уволим его? – осторожно предложила Ирина Владимировна.

– Кого уволим? Вы знаете, кто это написал? Вы представляете, кто работает в нашем коллективе! А вы тоже хороши, Ирина Владимировна! Что творится в вашем кабинете!

На этот раз Ирина Владимировна не стала уточнять, что имела в виду завотделением. Она только поправила сбившуюся от волнения белую накрахмаленную шапочку и приготовилась к худшему.

В этот момент дверь отворилась, и в кабинет зашел заведующий баклабораторией Виктор Иванович.

– Очень хорошо, что вы здесь, Виктор Иванович, вот полюбуйтесь, – сказала Людмила Георгиевна, размахивая письмом, – вы, как член партии, я считаю, должны знать об этом инциденте.

Виктор Иванович прочитал анонимку и ехидно сказал:

– А, доигрался. Я его давно предупреждал, что этим все кончится.

– К сожалению, это только начинается, – заключила Людмила Георгиевна и обвела всех выразительным взглядом, – но мы должны вовремя принять меры, иначе это будет не коллектив, а черт знает что. Мы должны усилить бдительность и для начала понаблюдаем за нашими сотрудниками. – И она разорвала ненавистную бумажку и выбросила ее в корзину для мусора.

Примерно к двум часам дня слух об анонимке, как злокачественная опухоль, распространился по всему физиотерапевтическому отделению, с несколькими метастазами в ординаторских, и дошел до главного инженера. Василий Петрович забеспокоился и решил наведаться к Лившицу. Он зашел в физиотерапию и увидел по-деловому шедшего ему навстречу Лившица с закатанными, как у мясника, рукавами халата.

– Ну, что слышно? – спросил инженер и тут же боязливо добавил: – Ты то хоть бумагу эту выбросил?

Лившиц изучающе посмотрел на Василия Петровича и с угрозой в голосе сказал:

– Я этого гада выведу на чистую воду.

– Ты чего? – несколько опешил Василий Петрович, но вздохнув, добавил: – Смотри, не переусердствуй. – И вышел на улицу.