– Дебилы. Давай, садись поедим, и я съезжу за обезболами.

– К тому врачу?

– Да.

– Можно с тобой?

– Ты в это время будешь лежать и восстанавливаться. Я быстро, ты даже не заметишь моего отсутствия.

А мне почему-то становится до чертиков страшно. Как будто Диму похитят и убьют. И тогда я останусь одна в доме, которого даже нет на карте. А, может, и хорошо, если поселюсь здесь? Вместе со мной останутся тишина и спокойствие, а все проблемы будут существовать в том, большом, опасном мире. Только вот если Димы не станет, я… наверное, я сойду с ума. Я просто…

Поднимаю голову и беру его за руку, когда он усаживается напротив за столом. Дима вскидывает взгляд и слегка хмурится, заглядывая мне в глаза.

– Ты чего, Ангел?

– Возвращайся поскорее, ладно?

– Ладно, – отвечает он слегка растерянно. – Давай есть.

Мы съедаем сваренные им вареники с творогом, запиваем все это холодным чаем каркаде, а потом Дима идет в душ и, одевшись, уезжает. Но перед этим устраивает меня на кровати, вручает пульт от телевизора, целует и шепчет “Люблю тебя”.

Оставшись одна в доме, я кручу на повторе эти слова, прикрыв глаза. Я очень измотана, устала. Боль забирает все силы. Но я не сплю. Не могу, пока он не со мной. Хочу сказать ему, что тоже люблю его. Знаю, я, наверное, дура. Но что поделать, уж такая родилась. Черт, надо было признаться перед отъездом! Что, если с ним что-нибудь случится, а он так и не узнает, что его чувства взаимны?!

Чтобы занять свои мысли чем-то другим и не сходить с ума, прокручиваю в голове сказанное Димой. Получается, теперь только он мой островок безопасности? Сомнительный, но все же. А как относиться к новому знанию об отце? Как принять то, что он преступник? Учитывая, что моя мать не была святой, меня не страшит изнанка этого мира. Я не выросла среди розовых пони принцессой, которая верит в доброе и светлое. Наоборот, росла в таких условиях, которые ясно дали понять, что мир – небезопасное, грязное место, в котором люди совершают низкие, страшные поступки. Кому, как не мне, это понимать?

Но я считала своего отца, по крайней мере, более порядочным человеком, и уж точно не могла бы никогда даже предположить, что он замешан в настолько мерзких делах. Самое странное, еще до того, как папа рассказал мне про Демона, я предполагала, что Дима замешан в чем-то незаконном. Но даже сейчас я спокойнее воспринимаю новости о нем, а не о папе. По крайней мере, Дима не обманывал меня аж два года и не строил из себя того, кем не является.

Господи, каждый из них во всем этом замешан. По сути каждый преступник, наверняка совершавший то, от чего у нормальных людей волосы встают дыбом. И что делать? Сбежать от обоих? Но куда?

В тот момент, когда я задаю себе эти вопросы, слышу шаги в доме. Поворачиваю голову в сторону двери спальни как раз в момент, когда она распахивается, и входит Дима.

– Соскучилась? – с улыбкой спрашивает он и присаживается на корточки возле кровати. Я бросаюсь ему на шею и крепко обнимаю. В этом положении спина, которая уже практически успокоилась, снова начинает болеть. Но я скорее умру, чем отпущу его. – Ну что такое, маленькая? – Дима гладит меня по волосам, обнимая. – Испугалась?

Отстраняюсь от него и заглядываю в глаза.

– Я тоже тебя люблю.

Демон, кажется, перестает дышать, и с его губ сползает улыбка. Он смотрит на меня пару секунд, а потом подается вперед и целует. Наконец-то так, как он умеет: жадно, страстно. Так, что у меня по телу мгновенно разбегаются мурашки, принося волну жара в низ живота.