- Отныне эти ворота, так долго отгораживавшие тебя от внешнего мира, будут беспрекословно подчиняться тебе одному. Спасибо, старина, за верную службу. Ты полностью оправдал мои ожидания. Мы квиты и больше ничего друг другу не должны. Ты свободен и богат. Будь счастлив... если сможешь.

Счастливцем Джимми отнюдь себя не чувствовал. Он с тоской смотрел на полного нетерпения Гроэра, и в глазах его стояли слезы.

- Почему ты плачешь? – удивился юноша. – Почему не радуешься вместе со мной? Ведь мы так долго ждали этого дня.

- Я плачу оттого, дитя мое, что мне грустно расставаться с тобой... навсегда.

Гроссе нахмурился.

- Отчего же навсегда, Джимми, – возразил он, и глаза его зловеще блеснули. – Вы непременно встретитесь. И гораздо раньше, чем ты можешь предположить. Я лично позабочусь об этом.

Ни Клара, ни Гроэр не догадывались, что было на уме у сидящего рядом с ними Гроссе. Они исподволь мечтали о пышном совместном ужине, которым отметят выход юноши из заточенья, тем более что оба умирали с голода. Ведь Гроссе никому не позволил на вилле даже притронуться к еде, включая себя самого.

И лишь когда, уже при свете уличных фонарей, они въехали наконец в город и свернули в сторону холма, Клара забеспокоилась:

- Эрих! Разве мы едем не домой?

- Нет, – жестко отрезал он. – Мы отсутствовали целый день. Я должен посмотреть, что творится в Клинике. Да и Гроэру будет интересно. Он столько расспрашивал меня о моей работе.

- Ну-у, Гроэр вполне может еще день-другой подождать. По-моему разумнее было бы отложить...

- Я ни с кем не собираюсь обсуждать свои решения, – оборвал ее Гроссе. – Так что не трать понапрасну силы.

- Мы едем к вам на работу!? – оживился Гроэр. – Я все увижу собственными глазами?

С возрастающим чувством тревоги Клара вглядывалась в темный силуэт мужа, очерченный ореолом от встречных фар.

Ведь не сошел же он, в самом деле, с ума! – Она нервничала все больше. – Он не сделает такого со мной... со всеми нами. После утомительной долгой дороги. Это было бы чистейшим безумием.

А Гроссе думал о том, что ему больше всего сейчас хотелось бы отвести Гроэра в подземный Виварий, похвастаться своими уникальными экспонатами, позволить парню пообщаться с Большим Биллом и с Красоткой, насладиться его восторгом и изумлением. Ведь если кто и мог бы по достоинству и без предубеждений оценить его достижения, так это Гроэр – плоть от плоти его. Жаль, что приходится отказывать себе даже в таких маленьких удовольствиях, вздохнулось ему.

Гроссе понимал, что с задуманным медлить нельзя. Каждый день, каждый час работал против него – не только вовне, но и внутри него самого. Это надо осуществить, и как можно скорее, пока не вмешалось что-нибудь непредвиденное.