В 2020 году на базе отдыха А. был задержан за пьяный дебош. В его отношении составили административный протокол по статье «Мелкое хулиганство».

Читатель, уже знакомый с проявлениями эпилептоидного радикала, наверняка помнит, что одной из черт этого радикала является агрессия, которую эпилептоиду в социальном поле приходится постоянно сдерживать. Тем не менее, агрессия со временем накапливается и может прорываться по малейшему пустяку. Все остальные психотипы, включающие в себя эпилептоидный радикал, кроме сочетания с неустойчивым, всё же могут проявлять свою агрессию, не нарушая закон. По крайней мере, они стараются не иметь проблемы с законом. Неустойчивый эпилептоид тоже старается не нарушать закон, но у него, ввиду этой самой неустойчивости, то есть высокой импульсивности, это получается гораздо хуже других. Плюс излишнее употребление алкоголя или других психоактивных веществ ещё больше уменьшает возможности по сдерживанию присущей эпилептоидному радикалу агрессии.

В школьные годы такие подростки — головная боль всей школы: учителей, директора школы и родителей, чьим детям приходится учиться в одной школе с неустойчивым эпилептоидом. Учителя уже и не требуют от таких учеников прилежания, понимая абсолютную бесполезность своих усилий. Они даже не требуют проявления уважения к себе, так как понимают, это тоже бесполезно. Единственное желание учителей, чтобы неустойчиво-эпилептоидный подросток хотя бы не срывал урок и сидел на задней парте, занимаясь своим делом. Наверное, все учителя просто мечтают избавиться от такого ученика, а когда он пропускает уроки, просто стараются этого не замечать.

Вспомнился вот такой анекдот в тему:

— Петров, ты сделал домашнее задание?

— Нет! Я ездил к сестре в больницу.

— Садись, два. Иванов, ты сделал домашнее задание?

— Нет! Я маме по дому помогал.

— Садись, два. Сидоров, ты сделал домашнее задание?

— Нет!

— Почему?

— У меня вчера брат из тюрьмы пришел, ну мы и отмечали это событие.

— Ты меня своим братом не пугай! Садись, три.

Я думаю, многие учителя на самом деле просто боятся таких учеников и готовы просто так ставить им тройки, лишь бы не вызывать их агрессию в свою сторону. Конечно, не все подростки с этим психотипом занимают в школе яркую антисоциальную позицию. Здесь тоже есть факторы, влияющие на поведение подростка, а лучше сказать — факторы, сдерживающие или, наоборот, усиливающие антисоциальное и криминальное поведение. Всё же подросток с таким психотипом, благодаря эпилептоидному радикалу, уважает авторитетов и чтит субординацию. Просто школа и учителя для него — не авторитет. Но вот родители, к тому же имеющие в своём психотипе сильный эпилептоидный радикал, вполне могут обладать в глазах детей этим авторитетом. У неустойчивого эпилептоида может быть и старший брат, опять же, с сильным эпилептоидным радикалом, но уже без неустойчивости. И тогда неустойчивый эпилептоид старается, а лучше сказать — пытается следовать социальным нормам общества, периодически срываясь и получая наказание, снова пытается и так до следующего срыва.

Кстати, такой формат может продолжаться и во взрослой жизни, конечно, при условии наличия авторитета. Хороший пример этому — Майк Тайсон, который, конечно же, является больше неустойчивым эпилептоидом, чем гипертимным. Пока был жив его первый тренер, он вёл вполне приличный образ жизни. А что произошло с Майком после смерти тренера — всем известно.

Здесь я сделаю небольшое отступление. Читатель, читающий всю книгу с самого начала, думаю, мог обратить внимание на то, что, описывая различные психотипы с неустойчивым радикалом, я привожу примеры, которые уже приводил раньше, описывая сочетания с гипертимным радикалом. Считаю, что этому нужно дать объяснение.

Когда я начинал писать эту книгу, то не планировал отдельно описывать неустойчивый радикал, так как он во многом напоминает гипертимный, о чём читатель уже знает. Тогда я включил неустойчивый радикал в описание гипертимного. Исправлять это я сейчас не хочу, потому что полагаю, что такая форма описания психотипов будет способствовать ещё лучшему её пониманию.

Так вот, описывая сейчас неустойчивый радикал, я задумался, а чем гипертимный отличается от неустойчивого, раз они во многом схожи, где между ними можно провести принципиальный «водораздел»? Размышляя о разнице между этими радикалами, я задал этот вопрос моей жене — психологу и соавтору моей первой и второй книг.

— Очень просто, — ответила она. — Я вижу гипертима добрым, а неустойчивого — злым.

Вот точно! Ведь гипертим, по сравнению с другими радикалами, имеет большее количество гормонов счастья. То есть у него чаще, чем у других, хорошее приподнятое настроение. Поэтому можно сказать, что у гипертима основная эмоция — это эмоция радости. А вот у неустойчивого всё совсем не так, там можно часто наблюдать и злость, и страх, и печаль. Причем, эти эмоции, ввиду высокой импульсивности и слабой возможности их сдерживать, проявляются очень ярко, гораздо ярче, чем у других радикалов. Значит, делаем вывод: чем чаще и больше человек пребывает в хорошем настроении, тем больше он гипертим.