Когда вопросы закончились, поднялся председатель комиссии:

— Мы благодарим докладчика и объявляем десятиминутный перерыв для принятия коллегиального решения.

Люди, от которых зависела судьба одного конкретного человека, удалились в смежную комнату для обсуждения, мы же оставались на месте и сходили с ума от неизвестности. Мой научный руководитель сидел на стуле в углу и нервно постукивал ботинком по полу. Неплохая выдержка, учитывая тот факт, что вся его жизнь стоит на кону.

Когда распахнулась дверь, впускающая ученых мужей обратно в аудиторию, у меня замерло сердце. Я глазами искала мистера Барана и удивленно охнула (собственно, как и вся остальная аудитория), когда увидела, что лысого старикана ведут двое полицейских, а на его руках поблескивают магнитные наручники. Последним из комнаты вышел Франсуа Жобер, проводил взглядом скрывшихся в коридоре полицейских и горе—профессора, а потом как ни в чем не бывало поднялся к нам и сел рядом с ошарашенной Лизкой.

Перешептываться и немедленно выяснять, в чем дело, мы не стали, потому что решение комиссии о присвоении Тому Фарли ученого звания доктора технических наук показалось важнее. После того, как мы смогли выйти из аудитории и поздравить ошарашенного таким благополучным исходом дела преподавателя, дружно решили пойти вместе с виновником торжества в ближайший бар, отметить знаменательное событие и выслушать объяснения Франсуа Жобера.

Оказалось, что Фарли и Жобер дружат уже довольно давно, поэтому за дело, предложенное Беном, Франсуа взялся с двойным усердием. К сожалению, найти какой—то компромат на мистера Барана оказалось невозможной задачей. Лысый старикан умело путал следы и всегда выходил сухим из воды. Но возлюбленный моей подруги решил подстраховаться, рискнув сообщить полиции о предстоящем серьезном нарушении должностных полномочий одного из профессоров. Если бы не связи Беннета, то никто бы и слушать не стал простого преподавателя, но настоятельная просьба известного в узких кругах киберсыщика сыграла решающую роль.

Разрешение на проведение аудио— и видеозаписи в комнате для заседаний было получено в ректорате заранее. Уверенности в том, что Баран проговорится, не было, но риск того стоил. Когда за последним членом комиссии закрылась дверь, лысый старикан начал активно убеждать коллег, что работа мистера Фарли откровенна слабая и не заслуживает никакого внимания. Поняв, что эти доводы не помогут, он перешел к активным действиям и стал угрожать присутствующим припомнить их грешки, а также рассказал, каким образом от всевозможных комиссий добивался нужного лично для него решения. Также он с гордостью рассказал, как за немалые деньги, выделяемые на исследования, дал дорогу в большую науку откровенным бездарностям, готовым на многое ради звания. Тут—то и появились полицейские, предъявившие обвинение и ордер на арест.

— Ребят, я даже не знаю, как вас всех благодарить, — сказал растерянный от услышанного мистер Фарли.

— У нас был свой интерес, — улыбнулся Беннет и посмотрел на меня.

— Можешь оплатить счет за наши посиделки, если твое честолюбие не дает тебе покоя, — предложил Франсуа, похлопав друга по спине.

— В скором времени я смогу оплатить не один такой счет без какого—либо ущерба для кошелька. И все благодаря вам.

— Ты не прав, дружище! — не согласился с ним Жобер. — Мы лишь устранили помеху на финишной прямой, а долгий и тяжелый путь ты проделал сам. И награда, которую получишь за свои труды, будет абсолютно заслуженной.

— Ладно, я сам придумаю. А пока гуляем! С сегодняшнего дня я доктор наук!

— Ура—а—а—а! — радостно заголосили мы.