В 1935 году два советских писателя, Илья Ильф и Евгений Петров, совершили поездку по Соединенным Штатам и написали книгу «Одноэтажная Америка». Это одна из лучших советских книг об Америке того времени. Однако гораздо меньше известно, что Илья Ильф писал довольно большие письма жене в Москву. В них он, в частности, рассказывает, как они с Петровым останавливались в маленьких городках на Среднем Западе: «По путеводителю здесь восемьсот пятьдесят жителей. Больше действительно нету. Обыкновенный американский городок — несколько прекрасных газолиновых станций, для проезжающих на автомобилях, две или три аптеки, продуктовый магазин, где все продается уже готовое — хлеб нарезан, суп сварен, сухарики к супу завернуты в бумагу. Что тут люди могут делать, если не сходить с ума? Некоторые сходят, но таких немного. Большинство живет, утром ест ветчину с яйцами, много и хорошо работает, любит своих жен и помогает им хозяйничать, очень мало читает и довольно часто ходит в кино…» И далее: «Сильвер-Крик маленький город. Я уже видел их множество. Все они похожи друг на друга. Много автомобилей, главная улица называется либо Бродвей, либо Стейт-стрит (улица Штата), либо Мейн-стрит (Главная улица). В каждом есть фонтан с ангелом, который вечером освещается цветными огнями, памятник солдату гражданской войны, протестантская церковь. Зато названия городов самые разнообразные — мы проехали за два дня Сиракузы, Помпеи, Батавию, Варшаву, Каледонию, Ватерлоо, уже даже не помню, что еще. Все эти городки чистые, тихие, опрятные, но между Помпеями и Варшавой разницы нет абсолютно никакой… Опять живу в опрятном домике с холодной и горячей водой, ванной, радио-шкафом и картинками на стенах. Буду спать на громадной кровати с тощей подушкой. Не помню, писал ли я Вам, что американцы спят на подушках, плоских, как доллар… Ночую я в одном из таких домиков. Хозяева сдают на ночь комнаты проезжающим туристам. В таком доме шесть больших комнат, чисто невероятно, ванная на втором этаже и ванная внизу, шкаф-радио, хорошие постели. Хозяин работает и получает двадцать пять долларов в неделю, жена любит свой домик и ничего другого не знает. Очень все это интересно…»[2]

Данные наблюдения довольно точны. Спрашивается, зачем этим людям какое-то государство, если они сами вполне в состоянии организовать свою жизнь? При этом в каждом из маленьких городков, в каждой из маленьких социальных или профессиональных групп есть свои правила и свои традиции, свое понимание правильного и неправильного, хорошего и плохого. В этом смысле Америка распадается на миллионы кластеров, не похожих друг на друга, и обнаружить в них что-то общеамериканское бывает очень сложно. В значительной степени американский патриотизм заключается в том, что каждый американец ощущает себя хозяином части этой страны — своего домика, участка земли, кусочка улицы. Каждый чувствует себя частью силы, которая является властью в стране, а точнее, силы, которая формирует эту власть и активно в ней участвует. Зачем ему еще какое-то государство?

Россия и США, при всей чисто внешней схожести, кардинально различаются отношением к окружающему миру, идеологией, менталитетом на уровне каждого отдельного человека. Это проявляется почти во всем. Мы по-разному воспитываемся, по-разному смотрим на вещи, обладаем разным восприятием действительности. Меня, в частности, на эти размышления натолкнул в свое время разговор с одним водопроводчиком. В моем доме лопнула труба, и чинить ее пришел типичный американский водопроводчик, настоящий американец в нескольких поколениях. После того как дело было сделано, я предложил ему пиво, и мы разговорились. Я спросил, не обидно ли ему, что он ходит чинить водопроводы иностранцам наподобие меня, которые приехали в его страну, покупают большие дома и зарабатывают намного больше, чем он. Мастер ответил, что ему нисколько не обидно, ведь эти самые иностранцы дают ему постоянную работу, и за это он им благодарен. Рынок, сказал он, есть рынок. Каждый должен получать столько, сколько он стоит на рынке труда. Но главное, что сказал мне этот водопроводчик, звучало примерно так: «Конечно, я не против зарабатывать побольше, кто же откажется от денег? Но вот значительно больше я бы зарабатывать не хотел, потому что тогда мне придется перестать быть самим собой. Тогда мне надо будет переехать в более дорогой район, ходить в другие, более шикарные бары и рестораны, вместо стадиона ходить в какие-то дурацкие театры и музеи. Перестать общаться с друзьями, потому что, став миллионером, я невольно буду вращаться немножко в других кругах. Мои старые друзья будут смотреть на меня по-другому. Моим детям придется поменять школу. А я уже нашел свое место в этой стране и очень комфортно себя чувствую. Больше денег не помешает, конечно. Но переходить в другую социальную группу я не хочу».

Это очень американский ответ. Таких американцев не то чтобы большинство, но точно немало. Соединенные Штаты не просто «плоская», децентрализованная страна — она сильно стратифицирована в социальном отношении. Сотни тысяч людей, таких как этот водопроводчик, нашли себя в ней, обрели свое максимально органичное окружение — и чувствуют себя комфортно в рамках своей социальной группы, не желая оттуда выходить. Американцев очень часто не интересуют вещи, находящиеся за пределами их социального круга. Задача каждого жителя страны — найти такое место в Америке, где он будет чувствовать себя лучше всего. Спокойно, уверенно, с правильными друзьями, правильными школами и увеселительными заведениями, правильной ценой на дом. Борьба за социальный комфорт является одной из жизненных целей американцев. Не зря же в Конституции США написано, что стремление к счастью — право каждого человека. Это стремление к счастью выражается, в частности, в поиске своего — пусть незаметного, зато комфортного — места. Такое место американец никому не отдаст, вернее, постарается не отдать, какую бы конкурентную борьбу ему ни пришлось выдержать. Ради победы в ней он будет работать больше, повышать свою квалификацию и профессионализм, учиться и пытаться расширить рынок своих услуг. В каждом американце встроен такой маленький мотор, готовый включиться на полную мощность, чтобы его хозяин преуспел. А хозяин знает, что ему стоит рассчитывать только на себя. Кстати, не стоит думать, что ремонтник, с которым я разговаривал, перебивается с хлеба на воду. У него достаточно приличный заработок и уровень жизни. Да и взял с меня за свою работу этот водопроводчик немало, что было вполне справедливо: все, что делается руками профессионала, а не на конвейере или с помощью робота, стоит в Америке дорого. Кроме того, многие из подобных «ручных специалистов» являются членами того или иного профсоюза, который не позволяет им снижать стоимость собственных услуг и защищает в случае разного рода конфликтов. Одновременно гарантируя качество работы своих членов.

Водопроводчик, про которого я только что рассказал, — яркий представитель группы, которую на Восточном побережье США несколько иронично и снисходительно называют реднеками, то есть «людьми с красной шеей». На этой категории американцев стоит остановиться подробнее. Этимология самого слова проста: это люди, которые много работают на открытом воздухе, под палящими лучами солнца, занимаясь физическим трудом. Отсюда — вечно загорелая шея. Понятие «реднек» изначально было синонимом английского понятия «йомен», то есть простолюдин. В Америке реднеки являются основой среднего класса. Как правило, они ассоциируются с Югом США, а Юг США — это примерно 40 % населения страны. Они голосовали за Трампа, так как типичный реднек крайне консервативен, читает Библию и даже знает большие отрывки оттуда наизусть, уважает физическую силу, верность слову и друзьям, является сторонником владения оружием, не любит либералов и выше любой власти ставит свою мать, а потом свою семью. Но основной характеристикой типичного реднека является независимость: собственная, своей семьи, своей собственности и своей страны — именно в таком иерархическом порядке. Он, не задумываясь, возьмет в руки оружие, если что-то — пусть даже собственное государство — будет угрожать этой независимости. Скажем, Алабама против Миссисипи, но Алабама вместе с Миссисипи — против янки с Севера, а все они вместе с янки — против любых врагов Америки. Жители Юга всегда готовы к войне, они непременно в первых рядах добровольцев, на них держалась и держится американская армия. Известен исторический факт: после 7 декабря 1941 года южане протестовали против призыва в армию, потому что считали, что правительство ввело призыв только для того, чтобы удержать их дома. Они были первыми в Корее и во Вьетнаме.

Реднек — один из любимых персонажей Голливуда и зрителей всего мира. «Миссисипи в огне» и «Унесенные ветром», «Убить пересмешника» и «Форрест Гамп», «Спасти рядового Райана» и «Плохой Санта», «Три билборда на границе Эббинга, Миссури» — эти и множество других фильмов смотрел весь мир. Именно реднеки — главные носители феномена безразличия к тому, что именно об Америке и о них лично думают жители других стран. Именно они в феврале 2021 года шли на штурм Капитолия в Вашингтоне, пытаясь вернуть в Белый дом Дональда Трампа. Именно реднеки являются главными защитниками поправок к Конституции США, особенно Поправки о свободе слова и о праве на оружие. Их жизненное кредо: «Со мной лучше не связываться, оставь меня в покое и просто отвали подальше». Они — основа избирателей Республиканской партии. Реднеки — это те, кто в России, наверное, называется «своими в доску», «славными ребятами», «нашими людьми» и т. д. На самом деле это они — а вовсе не элита Севера Америки — в значительной степени определяют реальные настроения в глубине страны, хотя со стороны может казаться иначе.

Практически все социальные группы, в том числе религиозные, так или иначе находят свою нишу в американском обществе. Характерный и весьма любопытный пример — амиши. Это христиане, которые, как известно, в свое время стали отдельной протестантской деноминацией. Амиши существуют аж с XVII века. Изначально они жили в Европе, но потом, спасаясь от преследований и гонений, иммигрировали в Америку. По разным подсчетам, их общая численность составляет около 300 тысяч человек. Амиши очень консервативны, живут замкнутыми группами и не пускают к себе посторонних. Уже несколько столетий они заключают браки только с членами своих сообществ. Одной из ярких особенностей этой социальной группы является то, что они отказываются от использования многих технических достижений. У них, в частности, запрещены радио и телевидение. Они не используют достижения современной медицины и крайне негативно относятся к фармакологии. При этом амиши не занимаются пропагандой своих религиозных взглядов. Их количество растет только за счет естественного воспроизводства. По статистике, на каждую женщину у них приходится более шести детей, и большинство из них выживает. С одной стороны, у амишей имеется куча медицинских проблем и особенностей, связанных с наследственными болезнями, ибо они уже не одно столетие создают семьи в относительно замкнутом сообществе. С другой стороны, амиши практически не болеют раком и у них фантастически низкий для Америки уровень самоубийств. Они считают, что восьми классов образования человеку достаточно, и после восьмого класса заставляют детей работать. Тем не менее в их общинах практически нет преступности. В основном амиши заняты сельским хозяйством и производят экологически суперчистые продукты, поскольку не используют никаких технических и химических средств. У них есть свои магазины и рынки. И американцы готовы платить большие деньги за продукты, сделанные руками амишей. Надо сказать, что амиши и подобные им социальные группы чувствуют себя в США весьма комфортно. И это еще одна из особенностей американской жизни: вы всегда можете найти в этой стране место, где будете чувствовать себя комфортно — со всеми своими интересами, взглядами и верованиями, причем не слишком пересекаясь с другими социальными или этническими группами. Амиши такое место нашли для себя в Пенсильвании. Как нашли его в свое время на Брайтон-бич выходцы из России и СССР, в Калифорнии — уроженцы Юго-Восточной Азии или в штате Юта — мормоны.

Я уже неоднократно писал, что Соединенные Штаты, в отличие от многих других стран, сконструированы искусственно. Можно сказать, что американская нация представляет собой основательно продуманный политический проект. Если другие страны последовательно проходили различные эволюционные этапы, то США появились в 1776 году в результате, как сейчас сказали бы, использования политических технологий: отцы-основатели собрались и написали два документа — Декларацию независимости и Конституцию. На основе Конституции и начало складываться государство.

При этом Америка — страна иммигрантов, всевозможных переселенцев. В ней, за исключением индейцев, нет коренных жителей. Все американцы — потомки тех, кто когда-то приехал на эти земли из других стран. Отчасти здешний патриотизм — результат искусственных действий, хотя, может быть, и не очень целенаправленных. Дело в том, что, когда люди принимают решение уехать из своей страны и строить свою жизнь в другом месте, они до конца дней доказывают сами себе, детям и внукам, что приняли правильное решение и новая страна лучше. Американская школа в данном смысле является очень любопытной площадкой, помогающей понять, как формируется отношение к стране. В этой школе ребенок сталкивается с огромным количеством детей иммигрантов — и у него довольно скоро возникает мысль о том, что это действительно лучшая страна в мире, потому что все хотят попасть в Америку, а из Америки никто, в общем, уезжать не хочет. К тому же в подавляющем большинстве иммигранты очень быстро становятся большими патриотами Соединенных Штатов, чем те американцы, которые здесь родились. И когда сами иммигранты или их дети начинают американцам же доказывать, как здорово в Штатах и как эта страна отличается от остального мира, — хочешь не хочешь, а поверишь. Тем более что никто их не заставляет такое говорить. Это всего лишь естественное стремление доказать самим себе и окружающим, что в свое время они приняли правильное решение, приехав сюда.

Часто приходится слышать, что американцы вообще не понимают разницы между американскими и европейскими (китайскими, арабскими) культурой, менталитетом, историей. Что они без спросу лезут в дела других стран. Это верно, но только отчасти. Американцы действительно лезут в дела других стран с собственной меркой, не задумываясь, что эта мерка там далеко не всегда работает и все страны отличаются друг от друга. Они думают, что раз миллионы людей каждый год приезжают в их страну и с готовностью встраиваются в их систему, становятся богаче и успешнее и не желают уезжать обратно, — значит, их страна подходит для всех, независимо от культуры, менталитета и истории. Просто надо поставить каждого в правильные условия, а они есть именно в Америке. Учитывая, что китаец, индиец или русский в Штатах быстро становится американцем, почему же подобное невозможно в Китае, Индии или России, если туда перенести американские правила и законы?

Признаться, с такой логикой спорить сложно. Однако нельзя забывать, что Америка в значительной степени — нация политическая. Иммигранты становятся американцами в политическом, а вовсе не в этническом смысле этого слова. Дома они говорят на своем языке, готовят привычную для себя еду, отмечают национальные праздники и ходят в свою церковь. Дома они — представители своего этноса или национальности, а на улице и на работе — американцы. В США есть законы, которые требуют от работодателей давать выходной сотрудникам, отмечающим свои этнические или религиозные праздники. Так, например, русская Пасха или русское Рождество для русских в Америке являются выходными. Многие иммигранты открывают этнические рестораны. Все это помогает представителям различных народов сохранять свою этническую культуру. Но опять же — едва столкнувшись с внешним миром, они мгновенно становятся сверхпатриотичными американцами.

Направляет ли американское государство каким-либо образом этот процесс? В определенной мере — да. Механизм был когда-то запущен, и он продолжает работать, хотя доза патриотизма, которую получали люди 40–70 лет назад, сегодня, безусловно, гораздо ниже. Приведу пример, который даже мне кажется немножко странным. Почти во всех американских публичных школах — особенно в начальных и средних — ежедневно перед уроками поют американский гимн или приносят присягу верности. Я спрашивал у своих детей, как это происходит. Они ответили, что данная процедура больше не является обязательной: тот, кто хочет, принимает участие, а остальные молча сидят за своими столами. Я уверен, что 30–40 лет назад подобное действо было гораздо более массовым и исполненным неподдельного энтузиазма. Сейчас же полкласса сидит, ничего не делая, и ждет, когда начнется урок, пока другая половина произносит слова присяги. Получается, что государство, пытаясь проявлять активность в деле патриотического воспитания, предлагает внешнюю форму, в которой такое воспитание должно осуществляться, но не наказывает за то, что эта форма не соблюдается. На мой взгляд, что-то подобное мы проходили в свое время в позднем СССР.

Очень здорово помогает американскому патриотизму то, что государство почти полностью передало заботу о нем национальному бизнесу. Американские компании — организации на редкость патриотичные. В этой стране трудно стать успешной компанией (я имею в виду те, которые связаны с массовым рынком и рекламой), если вы не демонстрируете чуть ли не на каждом шагу свой высокий уровень патриотизма. Государство никого специально не заставляет это делать, да и не может. Но если вы хотите успешно продавать свои товары, если стремитесь иметь хорошую репутацию в глазах американских потребителей, вы должны доказать, что являетесь настоящим патриотом своей страны. Поэтому никого не удивляет, когда реклама американских машин или распродажа мебели проходит на фоне государственных флагов или под звуки государственного гимна. Или даже на фоне портретов отцов-основателей США. Таких примеров масса.

В Америке практически не проводятся военные парады, но часто устраиваются праздничные массовые шествия другого рода — патриотические парады. Их проводят на деньги бизнесменов в провинциальных городах, столицах штатов, да и в Нью-Йорке, скажем, в День благодарения. Компании, вложившие средства в данное мероприятие, активно сообщают зрителям о собственном участии с помощью своей рекламной продукции — флагов и тому подобной символики. Благотворительные организации зачастую спонсируют самодеятельные оркестры. Кстати, в Америке, в отличие от многих других стран, нет министерства спорта. Государство практически не финансирует Олимпийский и Паралимпийский комитеты США. Они тоже являются частными организациями, осуществляющими свою деятельность в основном за счет спонсоров и пожертвований крупных компаний и корпораций. Американский патриотизм — хороший бизнес.

Однако это вовсе не значит, что американцы будут покупать что-либо только потому, что оно изготовлено в их стране. Для них важнее качество товара. Тем более что в самой Америке производится не так уж много товаров ежедневного потребления. Американец покупает товар, не глядя на лейбл. Если покупаешь в приличном магазине, это уже является гарантией того, что товар хороший. А где он произведен: в Гондурасе, Китае, России или Белоруссии — не имеет никакого значения, потому что, прежде чем попасть на американский рынок, товары проходят проверку качества. В первые годы жизни в США я по старой советской привычке искал на каждом товаре этикетку и пытался понять, где он изготовлен. Потом понял, что это бессмысленно. Однажды моя бывшая жена подарила мне очень хорошее зимнее пальто одного из самых престижных мировых брендов мужской одежды. Я проходил в нем зиму — и лишь когда понес в химчистку, обнаружил, что оно сделано в Белоруссии.

У американского патриотизма есть еще одна интересная особенность. Проиллюстрирую ее таким примером. Как-то я оказался в небольшом городке Фултон, штат Миссури, где Черчилль произнес свою знаменитую речь. В Фултоне стоит совершенно потрясающая церковь. Я поинтересовался ее историей. Оказалось, что это настоящая лондонская церковь XII века. Во время Второй мировой войны ее разбомбили немцы, и англичане восстанавливать ее не собирались. Американцы купили развалины церкви, пронумеровали все камни, перевезли их в Штаты и заново сложили здание у себя. Эта церковь, в частности, известна тем, что ее реставрировал великий британский архитектор Кристофер Рен. Но еще больше она знаменита тем, что в ней венчались в разное время Шекспир и Мильтон. В специальной книге, хранящейся в этой церкви, упоминаются их фамилии. Церковь функционирует до сих пор, и каждый может после обряда венчания постоять на тех же самых ступенях, на которых стоял когда-то Шекспир. Это тоже часть здешнего патриотизма: все лучшее, все самое интересное из разных стран мира американцы везут к себе и делают американским. А если это нельзя купить и переместить, то надо построить хотя бы имитацию — вспомним хотя бы Лас-Вегас. Американские провинциальные музеи поражают посетителей богатством своих коллекций. В США замечательные архивы — мечта любого историка. Граждане страны архивы скупают, оцифровывают и весьма активно выставляют в интернет: все должны ссылаться именно на американские источники. Да, американский патриотизм странный, немножко агрессивный, экспансионистский. Но другим он быть не может — ведь американцы считают, что живут в лучшей стране мира.

Не устаю повторять: американский патриотизм силен во многом именно потому, что базируется на мощном местном патриотизме. Это патриотизм жителей маленьких городков, колледжей, школ, университетов. Американцы очень уважают место, где они родились, и гордо будут носить футболку с названием какого-нибудь третьеразрядного колледжа, который окончили. Или маленького городка, про который никто не слышал. Они с удовольствием будут рассказывать всем об этом городке и об этом колледже. Американец никогда не купит свитер или футболку с названием гораздо более престижного университета, если он его не оканчивал. Такая местная гордость очень развита в Соединенных Штатах. Из нее и произрастают общенациональная гордость и патриотизм. Американцы всегда защищают себя и свои привычки. Это проявляется даже в том, что они упорно измеряют объем в унциях и галлонах, вес в фунтах, а расстояние — в милях, ярдах и дюймах и т. д., хотя данный способ далеко не самый удобный — даже для них самих. Таким образом они, как умеют, отстаивают свои традиции и, кстати, свой потребительский рынок. Напомню, что в США напряжение в электрической сети составляет 110 вольт. И не возникает никаких дискуссий по поводу того, что нужно бы обеспечить 220 вольт, как во всем мире. Или, скажем, система видеозаписи, которая сильно отличается от мировых стандартов. Одним словом, американцы прилагают немалые усилия, чтобы сохранить свою особенную национальную атмосферу.