Видимо, у старшего амаира тоже возникли свои мысли по этому поводу. Принцесса даже не вздрогнула, когда в зеркальном отражении за своей спиной увидела Равенеля. Серьезного, сосредоточенного, уставшего. Она не замечала до этого, насколько он был утомлен.

— Не убегай от меня, маленькая. Что не так?

— Графиня Таласси, — прямо ответила Шарлинта, не отрывая взгляда от его зеркального отражения, пытаясь поймать малейшие эмоции на лице амаира. — Кажется, мне все же необходимо знать правду.

Лин показалось, что лицо Нела расслабилось, как будто то, что она просила, было не самым страшным секретом, словно он боялся чего-то другого. Длинные аристократические пальцы легко сжали виски принцессы.

— Закрой глаза.

Шарлинта поймала его улыбку в зеркале и послушно прикрыла веки. Вторжение чужеродной магии вызвало легкую боль. Девушка увидела перед собой дворцовый коридор, скупо освещенный магическими светильниками. Знакомый интерьер выглядел как-то странно. Лин не сразу поняла, что это из-за того, что возможности зрения у амаинтов иные, чем у людей. Зато в полной мере осознала, что видит отцовский дворец глазами амаира. И это была не просто картинка. Все его чувства Лин ощущала, словно собственные. Усталость, растерянность, беспокойство. И все это связано с ней. Девушка даже не подозревала до этого, что ее поведение могло поставить в тупик этого взрослого вполне состоявшегося амаинта. Правителя. В нескольких метрах от Равенеля распахнулась дверь, из которой буквально выскочил мужчина. А следом за ним фривольно одетая молодая женщина. Каблуки ее домашних туфелек без пятки зацепились за порожек в дверях. Амаир действовал на одних инстинктах. Подхватил падающую женщину, поставил на ноги, и сделал шаг назад, отпуская ее. Мужчина, покинувший покои первым, уже скрылся в одном из дворцовых коридоров. Графиня, а это, несомненно, была она, повернулась к Нелу, вновь покачнулась на каблуках, и ухватилась за плечи стоявшего перед ней амаинта.

Шарлинта поняла, что тогда ночью стала свидетелем именно этого момента. Жаль только что она сразу ушла и не увидела, как графиня Таласси под суровым взглядом Нела, отдернула свои руки, словно обожглась. Что-то произнесла, звуков в воспоминаниях Равенеля, Лин не слышала, только видела, как двигались губы фаворитки принца. Но Нел молча обогнул женщину и отправился по коридору дальше. Не отвечая, не оборачиваясь. Словно мимо пустого места.

Шарлинта резко распахнула глаза. Ее буквально затопили противоречивые чувства — неловкости, вины и облегчения. Стало так легко оттого, что она, как оказалось, все сама придумала.

— Я должна официально извиниться? — хрипло спросила девушка, заставляя себя не прятать от него глаза, не закрываться больше.

— Нет, маленькая ревнивица, — ответил Нел серьезно, только серо-синие глаза смеялись. — Ты должна перестать бегать. От нас, от себя, от проблем. А они будут все равно. Не бывает так, чтобы совсем без проблем. Их просто нужно решать до того, как они превратятся в старые обиды.

Лин развернулась в кольце его рук и спрятала лицо в складках рубахи на груди амаира. Она была готова стоять так хоть целую вечность, но там за дверью спал Трейвент, оставлять которого в одиночестве не стоило.

— Мне нужно переодеться, — тихо произнесла она и подняла глаза, чтобы утонуть в его взгляде.

Нел нежно провел костяшками пальцев по ее щеке, шее, груди вдоль скромного выреза рубашки.

— Хочешь, искупаю тебя?

— Хочу.

Лин желала все, что обещал его жаркий взгляд, полный не только страсти, но и затаенной ранее нежности.

— С ним все в порядке амаира. Просто спит, — спокойно произнес лекарь после осмотра феникса.

Шарлинту не обидели насмешливые огоньки в удивительно молодых для такого солидного по возрасту амаинта глазах. Пусть думает что хочет, но просто сидеть и ждать, когда очнется Трейвент, принцесса не могла. Внутри все еще плескались отголоски вчерашнего страха неизбежной потери. Дверь спальни бесшумно закрылась. И в этот же момент Лин буквально сгребли в крепкие объятия. Она позволила себе немного постоять молча, наслаждаясь теплом Нела и его запахом, а потом подняла глаза.

— Ты никогда…, - девушка буквально споткнулась на первой же фразе.

«Не проявляешь свои чувства ко мне открыто», — мысленно закончила принцесса и поняла, что не может произнести это вслух. Равенель никогда не говорил ни о каких чувствах. Все она додумала сама, опираясь на его поступки, прикосновения, взгляды. Но то, что происходило между ними в спальне, необязательно подразумевало какие-то глубокие чувства. Только теперь Лин в полной мере поняла, о каких таких физических потребностях мужчин ей в свое время твердила фрейлина Азаериэлли.