— Это… из-за болезни. Кстати, в тебя не попали? Я слышал выстрелы.

Она легла на живот, подставляя крыло. Похоже, не заметила смену темы.

— Посмотри, — ее голос был почти сонным, — у меня жесткая чешуя, я могла и не заметить. Но если пули останутся, будет плохо.

Бросив свежевание, (мне сегодня больше не хотелось смотреть на внутренности), я достал из закромов врачебные инструменты, и по крылу забрался ей на спину. Света еще было достаточно, чтобы я мог видеть.

Ага, вот и одна пуля, застряла.

— Можешь ходить в своей сестре раз в неделю. По воскресеньям.

От такой новости я и скальпель чуть не уронил.

— Ты изменила свое решение? С чего это? Или у тебя так от человеческой крови голову сносит?

Она оценила шутку, вильнув хвостом.

— Пока ты болел, пришлось обратиться к ней. И она мне все объяснила.

— Странно, что она от тебя не сбежала с криками. Как ты вообще нашла ее?

Вот и вторая застряла. Прямо-таки глубоко засела.

— Я же могу не только вид страшного чудовища принимать. По запаху этой розы. Я сразу поняла, откуда ты ее принес.

— Думаю, даже если бы с ней заговорила лиса на пороге дома, ей спокойнее не стало. И ты от нее взяла одежду и одеяло, верно?

— Она куда смелее, чем тебе кажется. Я же не знала, как лечить человеческое создание. Она дала мне отвары и лекарства. И все эти вещи передала. Сюда я ее пустить не могла, и тебя в таком состоянии нести опасно. Действовала сама.

— И даже раздевала?

Хорошо, она не видела, как я улыбаюсь.

— Если ты думаешь, что я желала увидеть тебя голым, то хочу тебя огорчить. Ты не прекрасен как принц, из твоих книжек.

— Я же тебе их не читал. Откуда ты знаешь про прекрасных принцев?

Ей не нравился этот разговор, но дабы загладить вину за убийства, приняла решение открыться мне.