Та лишь удивленно вскинула хорошенькую мордашку, желая что-то сказать, но затем передумала и, поклонившись, молча вышла. Я же, немного поразмыслив, полезла в укромное место за кинжалом. Немного повозилась, ища то место, куда можно спрятать этот ножик, получилось привязать его тонким пояском к бедру с внутренней стороны, предварительно обвязав лезвие, чтобы не поранило. Немного мешал при ходьбе, но не был виден. Надеюсь, я буду достаточно аккуратна, чтобы не выдать себя.

Как оказалось, я провозилась со своим боевым трофеем все отмеренные полчаса, потому как стоило мне протестировать ходьбу с ножом меж ног, как появился котик. Не знаю, что он заметил в моем взгляде, но вздрогнул:

– Лиза, ты так настроилась, словно на гладиаторские бои собралась.

– Беседа с тобой хуже гладиторского боя, – раздраженно ответила ему.

– Что за настрой? – удивился Маррон. – Мне казалось, мы уже все выяснили и обо всем договорились.

Я изумленно вскинула бровь:

– Ты считаешь, что фраза «Ты станешь моей женой, я это окончательно решил» поставила точку в нашем споре? Ошибаешься, друг мой хвостатый. Я выйду замуж только за того, кто мне подарен богами.

– Как пафосно прозвучало, – едко ответил Маррон. – Не дергайся птичка, ты надежно увязла в силках. Все, хватит пререканий, оставим их на попозже, а пока нас ждут незабываемые впечатления на лобном месте. И, кстати, после них тебя ждет ну очень приятный сюрприз…

– Не надо мне от тебя никаких сюрпризов! – резко оборвала друга своего отца. – С меня хватит и тех, что ты уже мне предоставил.

– Идем, там уже все собрались и ждут только нас. Только не забудь прикрыть лицо, мало ли кто в толпе может узнать беглую леди Камисс.

На площади и правда было шумно и многонелюдно. Хоть я сейчас и была лишена возможности видеть ауры, но черты лиц этих особей красноречиво говорили в пользу того, что здесь кто угодно, только не люди. По центру площади стоял выскоий помост, на котором было установлено два кресла, очевидно, для нас с Ламарроном, а также стоял шест, к которому была привязана бывшая привязанность короля Арганона. Да, такая вот тавтология.

Ариана была в той же одежде, в которой ее забрали утром из моей комнаты. Стояла с низко опущенной головой, ее черная коса, которая изрядно растрепалась, была перекинута через правое плечо на груди и свешивалась чуть ниже женского лона. Мне искренне жаль было глупую дурочку, которая решила радикально расправиться со своей соперницей. Но пусть скажет спасибо, что хотя бы уговорила оставить ей жизнь.

Мы с королем уселись на установленные для нас кресла, и Маррон дал знак палачу начинать порку. Палач же, огромный детина в маске, прикрывающей верхнюю часть лица, как понимаю это лишь дань традиции, подошел к напуганной девушке и приподнял ее лицо, удерживая мощной лапищей за подбородок. На всех глянули большие черные глаза затравленной лани.

– Перед тем, как я начну порку, ты должна публично извиниться перед Его величеством, – гнусаво издал палач.

Она лишь слегка кивнула, насколько смогла, поскольку он все также удерживал лицо гайше, не позволяя опустить взгляд к деревяному настилу. Тогда детина отпустил ее и отвязал ее руки от столба и, придерживая за конец веревки, завязанной вокруг тонких запястий девушки, толкнул в спину в сторону нас с Марроном.

Кошак сидел со скучающей миной на лице и лениво наблюдал за действом на помосте. Девушка подошла к нему вплотную и опустилась на колени у ног своего повелителя:

– Я искренне прошу прощения у Вас, мой король, за недостойное поведение и нападение на Вашу избранницу. И благодарю за проявленное снисхождение и то, что оставили мне мою никчемную жизнь.

Она говорила механически, очевидно, заученный текст. Но сама ли она его придумала, или же ей приказали произнести именно эти слова, неизвестно, да и мне не было особо интересно.

– Ты не меня оскорбила и не на мою жизнь покушалась, – с нотками гнева в голосе ответил ей король Арганона. – Извинись перед леди.

Ариана недовольна зыркнула в мою сторону, но все же повторила фразу, обратившись уже ко мне.