Я ответила на поцелуй.

— Я соскучился, — и снова признание слетело с губ с Элиота, влетело в мои приоткрытые губы. — И я знаю, что ты тоже.

Элиот сам освободил меня от необходимости говорить. Хорошо, что мы понимали друг друга без слов, что мне не было необходимости говорить то, что с трудом шло на язык, но я так и осталась для него предсказуемой. К счастью, не для остальных, иначе бы мой спектакль не работал годами.

Я прижалась щекой к его груди, прикрытой одной лишь рубашкой. Как дракон, он был горячим, даже слишком горячим для такой жаркой ночи, но мне было всё равно.

— Мы всё спланировали. Всё будет в порядке, — обнимавший меня дракон нарушил тишину спальни.

— Разумеется, — последовал мой ответ. — Я заберу свою корону и после отдам тебе твою.

— А потом мы поженимся.

— Да.

— Аня, — Элиот рыкнул и вдруг подхватил меня на руки, посадил на кровать и опустился передо мной на колени. На мне была одна лишь ночная рубашка, и глупый румянец окрасил щёки. Я понадеялась, что он не сильно заметен в темноте. Стесняться мне было поздно, мы давно были более близки, чем полагалось приличным даме и юноше до брака, однако краска прилила к лицу непроизвольно.

— Что ты делаешь? — прошептала я, глядя на принца Тамирской империи, законного наследника престола императора, сверху вниз.

— Аня Сэйромон-Арайден, я люблю вас, — сказал Элиот. — Вы будете прекрасной королевой, а после прекрасной императрицей. Но, видя, что с вами делает приближение возмездия, считаю, что должен вам это сказать: я хочу жениться на вас не столько потому, что так лучше для наших стран. И не потому, что наша свадьба — часть плана по убийству Ареса. Я хочу жениться на вас, потому что я люблю вас и уважаю. За вашу храбрость, силу и преданность покойным родителям. Я прошу вас лишь помнить об этом.

И Элиот подхватил мою ногу, поцеловав голень. Слёзы покатились по моим щекам.

— Тебе надо поспать, — сбросив с себя образ коленопреклонённого принца-дракона, сказал Элиот, сев рядом со мной на кровать.

Растроганная, я доверительно положила голову ему на плечо.

— Не уверена, что смогу заснуть, — пожаловалась ему я, хотя несколько минут назад не выражала и капли сомнения. — Где-то сейчас лежит наша корона, и всё зависит от того, скажут Раминские то, что мы от них ждём, или нет.

— Даже если вдруг они не скажут, в чём я крайне сомневаюсь, учитывая их честолюбие, — дракон, не удивлённый моим последовавшим за его откровениям, обнял меня рукой, прижимая к себе покрепче, — у нас по-прежнему есть дневник и твои слова.

— Ты и сам знаешь, что без подставы с короной того, что мы имеем, может оказаться недостаточно.

— Не накручивай себя. Мысли материальны. Да и Лисса одобрила этот план. А она божественная ведьма времени, которая многое знает наперёд. Всё пройдёт идеально.

— Которая, при этом, запретила мне, тоже ведьме времени, узнавать, как всё пройдёт.

— Потому что если ты узнаешь, ты всё испортишь. Мы же обсуждали уже всё это в Академии довольно давно, ещё на этапе разработки плана. К чему сейчас все эти мучения и сомнения? Тебе стоит вернуть ту уверенность, с которой ты говорила чуть раньше.