Берг-старший кашлянул:

– Но мы, кажется, чересчур увлеклись воспоминаниями, доси[15]

; другое значение – «единомышленник».! Вернемся в наши времена, дорогой друг!

– Справедливо, – кивнул господин Осаму. – Итак, наша с вами страна проиграла эту войну. Мы проиграли – но не сломились, ибо верим в возрождение великой Японии! Американцы свободно ходят по нашей земле, диктуют нам новые правила и новые законы. В сентябре прошлого года Япония подписала акт о безоговорочной капитуляции, а месяцем раньше наше правительство приняло Потсдамскую декларацию союзных держав-победителей. В соответствии с ее положениями, новое правительство Японии должно было принять безотлагательные меры по демилитаризации и демократизации страны. Был предусмотрен, как вы знаете, и глобальный пересмотр японской конституции, господин Берг!

– Пока все, что я слышу, – чистая политика. Извините, но я читаю газеты…

– Погодите, господин Берг! Вы не хуже меня знаете, что японцы – чрезвычайно консервативны. И новое правительство до последнего откладывало конституционную реформу, опасаясь, что она приведет к отказу от священной для японцев традиции кокутай. Американцам надоело ждать, и они взяли дело в свои руки. Уже в начале этого года в штабе генерала Макартура стал разрабатываться проект новой японской конституции. И я не сомневаюсь в том, что через два-три месяца новый парламент Японии одобрит все, что напишут американцы! Император потеряет верховную власть в стране, и Япония станет конституционной монархией! Да что там говорить! Он уже потерял ее!

– Не слишком ли вы торопите события, доси?

Это неизбежно, господин Берг! И мы заранее смирились с диктатом победителей… Но есть вещи, которых допустить просто нельзя!

– Например, того, что на скамье подсудимых будущего трибунала окажется император Хирохито?

– Он никогда не окажется на этой скамье, дорогой друг!

– О-о, в таком случае ваше влияние гораздо больше, чем можно было предполагать! «Дядя Джордж», Новая Зеландия, Британия и даже левые японские политики, насколько я знаю, настаивают именно на этом!

– Разрешите нескромный вопрос, Илья-сан: а каково ваше личное мнение на этот счет? И ваше, Андрей-сан?

Берги переглянулись и дружно рассмеялись:

– Неужели вы думаете получить искренний ответ на такой провокационный вопрос, господин Осаму? Мы с сыном прекрасно помним, с кем говорим!

– Перестаньте! – слегка поморщился Осаму. – В наши дни тема причастности к военным преступлениям императора Хирохито не обсуждается только глухонемыми!

– И тем не менее вопрос некорректный, господин Осаму! К тому же: чтобы мы ни говорили, вопрос будет решаться не нами!

Осаму помолчал, выпил подряд две чашечки саке и поднял на собеседников взгляд абсолютно пустых глаз:

– Сейчас я скажу вам то, чего вы никогда не прочтете ни в одной газете, господа… Вы знаете, что Хирохито в конце сентября был с визитом у генерала Макартура и сам предлагал свою кандидатуру для скамьи подсудимых?

Отец и сын переглянулись.

– Ну, что ж… По крайней мере, это говорит о том, что у императора достаточно человеческого мужества, – пробормотал Берг-старший. – И что же? Как отреагировал генерал на такое заявление? И почему об этом ничего не было в газетах?