– Мик!

– Мик!

– Брайан, я тебя люблю!

По их лицам текли слезы. Было так круто – вот только они угробили машину мамы Генри, оторвали радиоантенну и дворники. Это превратилось в такой погром, что нас показали в новостях. Когда мы вернулись, мама Генри ждала нас, скрестив руки. «Ну что, хорошо порепетировали, мальчики?»

Так как мы были слишком маленькими, чтобы пить в клубах, я брал колеса. Я их давил и снюхивал. Я всегда был в говно, когда мы приезжали на Манхэттен. Тем же вечером в Scene мы видели Монти Рока III! Мы все его знали по «Шоу Джонни Карсона». И вот он расхаживал по клубу, как королева. Он был модным и выдающимся геем парикмахером/рокером или что там – никто не знал, чем именно он занимался. Он был скандальным человеком, который говорил скандальные вещи. Кому какое дело, чем он занимался?

Он носил псевдомодную одежду и в жизни был таким же надменным, как и по телевизору.

– Заходите ко мне домой, дорогие, – сказал он. – Там вообще такое творится!

Мы приходим к нему домой, а там два немецких дога, шимпанзе и кобра без клыков, которая все равно кусалась. Да, и конечно же, куча пиздец странных гостей. И вот они мы, половозрелая шпана из Йонкерса. Мы просто охренели. Дебби Бенсон была шикарная, мы были милыми детишками, а теперь расхаживали среди этих королев. Кто-то начал раздавать колеса. «Вот, возьми немного!» Это было ебаное снотворное для паралитиков. У Монти в гостиной стояло джакузи. Кончилось все тем, что я выбил пробку из его ванны. Когда вода вылилась, я кинул туда несколько подушек и уснул.

– Джим скоро придет, – сказал Монти.

Джим, мать его, Моррисон придет сюда? Все мы ждали его приезда как бога. Он приехал очень поздно, и к тому времени все так обдолбались, что приняли его за Вана Моррисона. Мы были в каком-то пространстве, где слова превращались в звуки, и мало того… там был Джим! Мы испугались до усрачки. Нам было настолько страшно, что мы спрятались в спальне, а потом залезли под одеяло со свечками и тряслись, потому что ужрались в говно. Там все было настолько странно; мы боялись, что шимпанзе может сделать с немецкими догами, что уж говорить про планы Монти на Моррисона.

Мы были не в состоянии ходить и говорить. Потом приняли еще колес и вырубились где-то в два часа ночи… без задних ног. Проснулись где-то в 05:00. Дебби плакала.

– Это не моя одежда, – говорила она.

– В каком смысле? – спросил я. – На тебе то же платье, что и вчера.

Ее взгляд был стеклянным.

– Но это не мои трусы!

Боже мой! Я посмотрел вниз и подумал: «Какого хуя?»

– Знаешь что? На мне тоже чужие штаны.

Мы бежали по лестнице, пока Дебби плакала:

– Надо мной надругались! Надо мной надругались!

Черт, мы все хотели познать эту сторону жизни, но на такое точно никто не рассчитывал.