Глава 30

Он ушел. Прижавшись к двери, я пыталась различить какие-то звуки, но слышала только шум крови в ушах. Ушел… В сердце все заледенело, словно Эйден напоследок заморозил меня. Из всех эмоций в душе остались лишь отчаяние и оглушающий страх за него. Что же мне делать?

Так, не время раскисать. Всхлипнув, я решительно вытерла слезы и огляделась по сторонам. Мне нужно выбраться отсюда.

Однако, сколько я ни трясла ручку, та даже не шелохнулась. Хоть и деревянная, дверь была изготовлена из какой-то особо прочной древесины и прошита полосами железа для надежности. Я оглянулась на масляные светильники. Можно попробовать поджечь дверь без магии! Но как долго она будет гореть? К тому же я могу наглотаться дыма и задохнуться… Но я должна попробовать!

Я тут же попыталась поджечь деревянную створку, облив ее маслом из светильника и поднеся горящий фитилек, однако она не желала загораться. Может, древесина дополнительно чем-то обработана? Или дверь зачаровали от пожаров, прежде чем установить здесь?

Отставив бесполезный светильник, я без сил сползла на пол. Отчаяние, отступившее на время моей кипучей деятельности, снова начало затапливать сердце и, казалось, все свободное место внутри тела. Эйден может погибнуть. Этот мерзкий источник способен осушить его, выпив все силы, и тогда…

– Есть тут кто? Эмили? – В дверь вдруг стукнули, и, не веря своему счастью, я вскочила на ноги.

– Генри! – От облегчения я покачнулась. – Генри, я тут! Выпусти меня! Эйден меня запер!

– А это имеет какое-то отношение к тому, что час назад он заявился ко мне и потребовал, чтобы я о тебе позаботился? – обеспокоенно спросил Генри. – Как будто я сам не знаю, что мне делать, – проворчал он уже под нос. – Я приглядывал за тобой, когда его еще даже на горизонте не было… Так зачем Хэйвуд тебя запер? – поинтересовался он громче, гремя какими-то железяками. Я очень надеялась, что он ищет, чем сломать замок.

– Он пошел к источнику и не хочет, чтобы я вмешивалась, – торопливо пояснила я, переминаясь с ноги на ногу. Когда же он меня освободит? Громыхание за дверью тут же стихло, и я насторожилась. – Генри?

– Может… он прав? – осторожно спросил друг. – У тебя впереди вся жизнь. Если Хэйвуд не хочет, чтобы ты пострадала, то… стоит его послушать, Эмили. Лучше тебе переждать здесь.

Я застыла, не в силах поверить в то, что слышу. Генри предлагает мне… переждать? Переждать что? Смерть любимого? Момент, когда Эйден отдаст свою жизнь за всех нас? В душе начала разгораться ярость, подстегиваемая отчаянием, а в глазах снова защипало. И, когда я уже открыла рот, чтобы разразиться гневной тирадой, до меня вдруг донеслось тихое признание, почти на гране слышимости:

– Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось… Я не могу допустить этого. Прости.

Из меня будто выпустили весь воздух, как из проколотого воздушного шарика. Ноги подкосились, и я сползла на пол. Разве я могу обвинять друга в том, что он пытается спасти меня, когда и сама готова на все ради спасения Эйдена? Но… это моя жизнь. Генри не обязан постоянно приглядывать за мной.

– Генри… – мой голос задрожал, – ты не можешь… Ты не можешь положить меня в коробку и обложить ватой, как елочную игрушку. Со мной может что-то случиться, хочешь ты того или нет. Меня может сбросить лошадь или ударить шаровая молния, они же залетают прямо в дом…

– Зря я дал тебе тот журнал… – с досадой пробормотал друг.