— Что за план?

— Честно говоря, не помню. Что-то такое вертится в голове, но никакой конкретики, — Степан заметил стоящую на столе банку с рассолом, поднял ее одной рукой и припал к широкому горлышку. Кадык на его бычьей шее неистово заходил вверх-вниз. — У-ух, хорошо! — произнес он, грохнув банкой об стол. Я с завистью осознал, что выглядит он гораздо бодрее меня: и лицо почти в норме, и глаза не мутные, если только чуть-чуть. Здоровый он, Степан — деревенский бугай.

— Ты извини, — сказал я.

— За что это? — непонимающе повел бровями Степан.

— Мало ли. Я тут уже понаслушался о вчерашнем.

— Глупости все это. Ну, оттянулись ребята разок по полной.

— И часто вы так… оттягиваетесь?

— Да нет, не очень… Почти никогда… Хорошо, ни разу! И нечего на меня так смотреть! Ты-то уж точно ни при чем. Взрослые люди — сами должны знать, когда нужно остановиться.

Я немного повеселел. Внутренне.

— В любом случае я бы на твоем месте поспешил поинтересоваться, что замудрили те двое. Может, еще есть шанс все отменить. А может, и вовсе не стоит беспокоиться. Ну чего в самом деле можно придумать и воплотить жизнь по мутному делу.

— О, ты их плохо знаешь! — загадочно, с нервозностью в голосе протянул Степан, вынимая из кармана смартфон. — Но сейчас все узнаем.

Он провозился довольно долго. Смартфон — это вам не ПК: ни удобной клавиатуры, ни экрана с приличным обзором. Может, и еще что — я неспециалист. А только заметил я спустя некоторое время, как Степан меняется в лице. Сильно меняется. И непонятно, то ли хмурится, то ли сердится, то ли и вовсе в прострацию впал.

— Чего там? — осторожно поинтересовался я, опускаясь на краешек незастеленной кровати.

— На, сам прочти, — протягивает мне смартфон Степан.

Беру смартфон и подношу к глазам. Небольшой убористый текст и очень странный. Помесь русского, чешского и еще одного, совершенно неизвестного мне. Чешский, впрочем, тоже мне неизвестен, но их слова иногда сильно на наши смахивают. Ошибка на ошибке, по крайней мере, в русской части, и знаков препинания ни одного. Общий смысл послания удается понять с большим трудом и только несколько раз перечтя текст от начала до конца. А передать его содержание можно разве что своими словами: в общем, образование у нас… не очень: люди безграмотны, слово молвить толком не могут, не то что написать, не знают прописных истин, а тесты не отражают истинной глубины безграмотности. Поэтому: а) необходимо упразднить систему стандартных тестов и ввести прямое, человеческое тестирование; б) упразднить машинное образование и передать его опять же квалифицированным человеческим кадрам (откуда их только взять, вот в чем вопрос!); в) добавить разностороннее развитие, исключить выбор предметов учащимися. В доказательство последнего пункта приводится фото опухшего лица спящего японца, покусанного плечами — спутал шишку с диким ульем. Честно признаться, физиономия японца меня проняла до костей, и абсолютно безграмотно составленный текст вкупе с ней выглядел вполне убедительно…

— Что скажешь? — вернул меня к действительности голос Степана.

— Это точно они писали? Не двоечник какой-нибудь — полиглот? — я вернул смартфон Степану. Тот повертел его в пальцах и убрал в карман.

— Они, больше некому.

— А кто говорил, что с образованием у них все в полном порядке?

— Сам ничего не пойму. Вот только по хмельному делу еще и не так написать можно. Ох, что будет!