— С тобой!

— Грубый вы человек, господин Васильев, — обиделся квадрокоптер.

— Рассказывай! — рявкнул я, вскакивая со стула.

— Индеец разозлился окончательно, вскинул лук и выстрелил…

— В китайца! — задохнулся я от догадки.

— Нет, он выстрелил в шишку.

— Уф-фу, — я с глубоким облегчением провел пальцами по лбу. — Но при чем тут японец?

— Индеец думал, что целится в шишку, а на самом деле это было пчелиное гнездо. Большое и круглое. Ведь на дубах не растут шишки! И это гнездо упало японцу на голову.

— А японец? Что он?

— Ничего такого, только пчелы его немного покусали. А поскольку пчелы набросились на всех вас, то вы всей толпой побежали к реке.

— Зачем?

— Спасаться от пчел. Только араб плавать не умел.

— Утонул? — я почуял, как противный холодок ползет по спине.

— Да нет, самогоном отпоили и салом натерли.

— Салом?

— Ну да. Араб был весь бледно-синий и дрожал от холода, а вы сказали, что сало плохо пропускает тепло.

— Ну хоть все живы?

— Честно говоря, я не в курсе. Как раз после этого мне навернули бутылку на объектив.

— Мда, дела, — я, стыдливо отводя глаза, помял подбородок.

— Кстати, господин Васильев, вы не могли бы убрать с моего объектива горлышко.