А именно, что тварь одна, и девушками её больше не балуют.

— Эй, ты зачем туда идёшь?? — Дафна наслушалась в селе по самое небалуйся и теперь тряслась как осиновый лист на ветру.

Я двинула к озеру без тени сомнения. Как всегда в таких случаях бывает, провожали нас всем селом.

Мужики тут, конечно, изголодавшиеся по женской ласке едва себя в руках держали.

Озеро было вытянутое, и чистой родниковой стороной как раз соседствовало с селом, а другой расходилось на речки и болотца.

Когда вышли к берегу, жестом попросила Дафну заткнуться, и дальше пошла одна. С каждым шагом, что приближал к воде, я всё чётче ощущала на себе взгляд, или что — то вроде осязания.

Монстр чуял меня, но пока лишь наблюдал.

Часть берега, что я выбрала, не отличалась сильной растительностью, так, мелкая травка с проплешинами земли, видимо, раньше здесь много хаживали. Ко мне вряд ли можно было подкрасться незамеченным.

Остановилась за три шага до воды и замерла, вслушиваясь и всматриваясь.

Тишина стояла потаённая и зловещая, на водной глади ни волн, ни разводов. Только водомерки рассекали, да мошкара жужжала то здесь, то там.

Вода оказалась вполне себе чистая. Илистое серо — синее дно просматривалось метров на десять, затем, чернея, уходило вниз в холодную глубину.

Монстр ждал. И я ждала, даже меч из ножен не вынула.

Сделала ещё шаг, снова замерла, пытаясь выловить вибрации, дыхание задержала, чтобы ничего не пропустить.

— Мне страшно, — пропищала Дафна из — за деревца, так неожиданно, что я вздрогнула и едва сдержала матерные слова.

Кулаком ей пригрозила и присмотрелась вновь. Ничего… что ж. Подошла к не пологому краю, и опустилась на корточки, ощущая позади ахи, которые ой как мешали сосредоточиться!

Левая рука пошла к воде… что — то мелкое неподалёку бултыхнулось в воду! От неожиданности я так и села на задницу.

Быстро поднялась и уловила идущую по дну лягушку, слегка тревожащую ил. Вот сука, подумала в сердцах, и опустила пальцы в тёплую водицу. Затем вынула когти не спеша и посмотрела на растревоженную поверхность. Едва заметная точечка стала расходиться в зелёное колечко и вскоре, обесцветившись, пропало.

Мысленно я возрадовалось, вычислив, что монстр выделяет в воду дурманящие экстракты. А если так, то он не настолько силён, как кажется.

Версия возникла в голове оправданная. Поселилась тварь в озере, когда мелкая была, питалась рыбой, потом расти стала, аппетиты тоже. Со временем покрупнела настолько, что лошадей жуёт, как воробьев.

А конь ведь наш ни звука не издал, не ржанул, не ударил копытом. Иначе бы я вскочила, сон у меня чуткий. Значит, что дурман — это его главное оружие.