За стол дубовый широкий усадили одиноко в хате с низким потолком и похлебки налили в деревянные миски до краёв. Кстати тоже мужскими руками.
— Ложку придержи, — предостерегла Дафну и, ноготок среднего пальца в массу наваристую обмокнув, присмотрелась.
Ни синих разводов, ни зелёных, ни красных. Значит, ни усыпить, ни одурманить, ни отравить варевом не собираются.
— Приятного аппетита, — выдохнула я и накинулась.
Две минуты стука ложками о тарелки и всё до дна. У принцессы впервые явно появлялись манеры, кушала не чавкая и не шумно всасывая. Глупая, так ведь вкуснее.
Карга с палочкой тактично выгребла из закутка, когда мы закончили с трапезой. Уселась на тахте из пуха в уголок и внимательно нас рассмотрела, а мы её.
— Чего вам тут из — за хребта понадобилось? — Спросила старуха вдруг и закашляла.
Я тактично подождала, когда отхаркнется, а затем перешла сразу к делу, мысленно выругавшись, что в спешке не подумала обчистить солдат с замка.
— У меня всего семьдесят медяков, бабуля, — начала, выложив горсть на стол. — Всё что имею хочу за коня. Конечно наглостью будет просить, но хотелось бы не клячу с повозки, а ездового жеребца. Путь нам не близкий держать, прошу понять и простить.
Бабка смотрела секунд десять глазками с пленкой белой то вниз, то в глаза, а потом вдруг выпалила:
— Ты бы ляжки свои загорелые сильно бы не расставляла, да и грудь бы не вываливала.
— А что не так? — Уточнила, закинув ногу на ногу. — Дайте угадаю, в селе с женщинами напряг? Слишком поздно спохватились.
— Прям всё знает она, — ехидно ковырнула бабка. — Посмейся мне ещё тут. У нас четыре бабы в селе помимо меня, и все беременны…
— Помимо вас?
— Да, а как ты догадалась острячка?
— Ну у вас живота не видно, — усмехнулась я.
Бабка рассмеялась, но следом раскашлялась. Минут десять ждать пришлось.
— За семьдесят медяков даже клячу не дам, — брякнула бабка, успокоившись и выпалила неожиданно: — Может через девять месяцев, как по ребёночку родите нам. Двух жеребцов дадим, и отправляйтесь хоть на все четыре стороны.
— Не, ба, так не пойдёт, — стукнула я ладошкой по столу. — Я готова заработать по — своему, коль пошёл такой несуразный торг. У вас на озере тварь завелась…
— Откуда знаешь! — Вскрикнула бабка, что вбежало трое мужиков к нам набыченных.