— Я понял. И где они, эти люди?

— Ближе, чем ты думаешь. Лады! Я скоро буду.

— Давай.

Вернулся Пеппа спустя пятнадцать минут, когда закипала вода на миниатюрном газовом баллоне. Володя выставил две банки сардин, галеты с армейского рациона, распаковал пачку несолёных крекеров, накроил чёрствого хлеба. Ну и сообразил чаю себе и сталкеру, разложив пакетики «Дури» в походные кружки. Не забыл он переодеться в сухое.

— Чисто, — бросил вдогонку Пеп, присаживаясь рядом. — Думаю, час у нас есть. Заодно подождём нашего друга, будь он неладен. Кстати, а чего поляна такая скудная?

— Нормально же.

Проводник покачал головой.

— Это еда для студентов и диванных экспертов, у которых мамки уехали на дачи. Дай мне пятнадцать минут, и я покажу тебе мастер-класс. Чай попьём позже.

С этими словами он принялся свой распухший баул, набитый едой под завязку. Запасливый мужик здорово раскулачил бармена. Сушёные грибы, батончики, крупа, печенье. Но из большого разнообразия продуктов Пеппа с гордостью извлёк пакетик с пшёнкой.

— Сейчас ты узнаешь, сын мой, что значит каша настоящего сталкера. Нельзя недооценивать пшёнку. Она калорийная, и легко усваивается организмом, даже радиоактивным, — помахал пакетом с крупой Пеппа. — Поэтому её так любят птички. Ну мы с тобой мужланы, нам бы мяска, верно?

Кулинар ловко подбросил появившуюся банку тушёнки.

— Каша плюс мясо, немного специй, и на выходе получается лучший продукт для отощавших бродяг!

Дальше проводник пускался в откровенный трёп, отчего оголодавший Пит перестал его слушать. Он больше смотрел, как сотоварищ ловко управляется с нехитрой кухонной утварью, состоящей из ножа, ложки, крошечной кастрюли и пластиковой баклажки с водой. Пальцы балагура порхали с космической скоростью: промывали крупу, разворачивали какие-то узелки, орудовали ножом, как у заправского повара. Кто знает, может, он и окончил в прошлом поварские курсы, этот весельчак с обострённым чувством справедливости. В любом случае запах от котелка шёл одуряющий.

Когда пшено разварилось, Пеппа подогрел банку с мясом, вывалил содержимое в кастрюльку, добавил кипячёной воды, и неожиданно, сверху бросил хлебную корочку. Для запаха. Полуготовую снедь он накрыл вымытой сапёрной лопаткой.

— Пусть потомится, как мы томились полдня.

«Быстрее бы!» — потянул носом мечтательно Питюшин. Скоро от такого запаха сбегутся зомби со всей округи.

— Не волнуйся, никто нас не учует. Ветер дует с севера. А для особо ретивых я поставил растяжку у входа. — прочитал его мысли проводник.

Последним штрихом к изыскам кулинарного шедевра стали специи. Пит заметил, с какой скрупулёзностью он отбирал зёрна тмина, кардамона и еще чего-то пахучего, и едва не потерял рассудок, когда напарник снял с кастрюли лопатку с конденсатом.

— Готово. Накладывай, молодёжь.

«Молодёжь» дрожащими руками от предвкушения праздника желудка принялась наваливать в кружку густую, пахучую кашу с кусками отборной белоруской свинины, откормленной на местных элитных мясокомбинатах. А Пеппа ухитрился открыть прихваченную у хозяина бара банку небольших огурчиков. Чертяка!