Глава 26. Подземелье драконов

Корвин закричал и попробовал встать, но голубое пламя окутало его и не отпускало. Поток распял его на камне, и тело моего любимого вздрагивало и корчилось.

— Я перевоплощаюсь, Анна! — услышала я его отчаянный крик, прежде чем он превратился в стоны и рычание.

Наверное, это было больно… Наверное, пламя жгло и терзало, меняя его природу. Возвращая ему кровь предков… И я рвалась к нему, чтобы неведомым образом облегчить страдания. Но магический поток воздуха, созданный когда-то предками, лишь отбрасывал меня назад или даже поднимал над полом и опускал — заботливо, но резко. И я тоже кричала. Кричала то, что рождалось из глубины души: «Корвин! Любимый! Я с тобой!».

Не знаю, сколько это продолжалось… Мне казалось, что время застыло, и прошла вечность… И в этой вечности языки голубого пламени лизали тело моего дракона. В этой вечности он корчился и орал, бился на алтаре. И этой вечности не было конца…

Но постепенно пламя пошло на спад. Алтарь начал успокаиваться, языки огня опали. Лишь ровное голубое сияние заливало его теперь. И Корвин перестал орать. Затих на камне с раскинутыми в стороны руками и ногами.

Потоки воздуха тоже улеглись. Я поднялась с пола и, пошатываясь, пошла к алтарю. Только бы был жив… На остальное плевать! Даже если ничего не получилось! Лишь бы был жив…

В страхе я взглянула в его лицо.

Корвин был жив. Искусанные от боли губы в крови, лицо бледное, но щеки горят, как у человека в лихорадке. А голубые глаза… Я не могла поверить тому, что видела. Он смотрел на меня своей голубой бездной. Но теперь в центре этой бездны был не обычный круглый зрачок, а песочные часы — два овала с перемычкой посередине.

— Что это было? — шепотом спросила я и протянула ему руку, видя, что Корвин пытается подняться. — Ты уже превратился в дракона?

Сейчас я была сильнее, а он казался изможденным, как после болезни. Медленно, опираясь на мою руку, он поднялся. Сполз с алтаря, покачнулся и облокотился на него рукой.

— Нет еще… Но скоро превращусь… Послушай, у нас мало времени… — быстрым шепотом заговорил Корвин и сжал мою ладонь. Показалось, сейчас мои пальцы треснут от его пожатия. Но я стерпела, принимая его жест. — Не знаю, почему… но ритуал сработал полностью… Может быть, от смеси нашей крови… Я превращаюсь… Это происходит не сразу, лишь первые этапы на алтаре… У меня ведь изменились глаза?

— Да, любимый, — я кивнула.

— Хорошо, Анна, — Корвин собрался, выпрямился. А я почувствовала, как его рука в моей ладони становится все горячее и горячее. Приложила другую ладонь к его лбу — он просто пылал.

— У тебя жар!

— Это нормально… У меня будет жар, я могу бредить, я буду беззащитен… Может быть, несколько часов, а может, двое суток… Анна, любовь моя, — Корвин опять пошатнулся, и, чтобы не обременять меня своим весом, присел на алтарь. — Ты должна пойти наверх и позаботиться о себе. Пусть Трэйси с Дэйлом тебе помогут. Принесите сюда еды и воды, чтобы кто-то из вас мог дежурить здесь. Мне самому ничего не нужно…

Его кожа становилась еще горячее, стало больно держать его за руку. Казалось, я сама сейчас вспыхну от его внутреннего огня, вырывающегося наружу. А глаза заволакивало беспамятство лихорадки.

— Просто следите за мной… Сначала я буду беззащитен, буду биться в горячке… А потом, когда приду в себя, обращусь драконом. Я буду рад… если ты встретишь меня после перевоплощения… Но позаботься о себе, прошу!

В то же мгновение его тело свела судорога, кожа раскалилась еще сильнее, и Корвин сполз вдоль стенки алтаря на пол.

Я понимала каждое его слово. Но… Паника охватила меня. Корвин, любимый! Прежде чем он станет драконом, ему предстоит еще немало мучений! И я не могу ему помочь!