− Да что с тобой? — спросил Виго, ощущая какую-то тревогу.

Пёс встал и пошёл по галерее, оглянулся и снова гавкнул, словно позвал за собой.

Виго притворил дверь в комнату и последовал за псом да самой спальни отца. У дверей снаружи нёс свою службу гвард, увидев хозяина, он вытянулся и произнёс, глядя прямо перед собой:

− Буэнас ночес, сеньор!

Виго лишь кивнул и вошёл в комнату вслед за Као − пёс прекрасно умел открывать дверь лапами. Сегодня в спальне не было донны Виолетты, а служанка, обычно дежурившая у постели дона Алехандро, видимо, куда-то отлучилась. Као подбежал к постели и, поставив лапы на край кровати, гавкнул несколько раз прямо над лицом хозяина.

− Као! Да что с тобой такое? — спросил Виго, подходя ближе к кровати.

Но лай не испугал больного. Отец выглядел так же, как и в тот день, когда Виго только сошёл с корабля. Нет, пожалуй, он ещё сильнее исхудал, а может, это свечи отбрасывали такие жуткие тени. А свечей в комнате было много, и от них воздух сделался густым и горячим, пропитался смесью лекарств, ароматических масел лаванды, эвкалипта и шалфея, к которым добавился запах болезни. Виго не смог бы объяснить, что это за запах, но чувствовал он его явственно. И голова отозвалась на него усилением боли.

Окна в комнате были заперты, и от этого казалось, что находишься в кастрюле, где под плотной крышкой томится на медленном огне фейжуада.*

− Святая Маргарита, они тебя тут изжарить хотят что ли?! − пробормотал Виго, отодвинул портьеры и, распахнув створки, впустил в комнату вечернюю свежесть.

Вернувшись к кровати, он посмотрел на Као, а пёс смотрел ему прямо в глаза и лаял.

Дон Алехандро, наконец, отозвался на лай, что-то беззвучно пробормотал в беспамятстве, и его глаза под веками задвигались, словно следили за кем-то.

− Что тут происходит? — услышал Виго недовольный голос донны Виолетты, прозвучавший от двери. — Кто опять пустил проклятую соба…. А-а, сеньор Виго! Это вы? Добрый вечер! Вот уж не думала застать вас здесь в такой поздний час! Пришли проведать отца? Ему сейчас очень нужна ваша любовь.

Донна Виолетта тут же смягчилась и заворковала, будто её подменили. Она отбросила за плечи чёрную мантилью и поспешно вытащила из кармана маленький молитвенник и чётки.

− Этот пёс совершенно несносен, уж простите, сеньор, − продолжила она и хотела взять Као за ошейник, но тот оскалил зубы и не позволил ей притронуться. — Вот, видите! Он стал совсем невыносимым: лает, прыгает на кровать. Вчера бегал тут, как ненормальный, и переколотил все пузырьки с лекарствами, а потом чуть не укусил Кармелиту, которая пришла обтереть дона Алехандро! Я просила Фернандо его убрать, но он всё время как-то забирается в комнату! Его надо запирать с остальными собаками!

Мачеха была одета в чёрное шёлковое платье, отделанное изящным валенсийским кружевом. И в этом траурном наряде выглядела очень привлекательно и ухоженно. Редкой женщине настолько подходит чёрный цвет и показная скорбь. Глядя на неё, Виго подумал, что ей бы хотелось видеть отца в этой кровати как можно дольше. Сейчас у неё в доме полная власть над слугами, она может всем распоряжаться без указки мужа, но по-прежнему остаётся женой сеньора де Агилара. Она ходит в гости и в храм, принимает пожелания здоровья, и при этом ей не приходится терпеть невыносимый характер отца и его вспышки гнева.

− Иди сюда, − Виго подошёл к псу и осторожно взял его за ошейник, − иди, посторожи на террасе. Он заставил Као выйти из комнаты и в дверях едва не столкнулся с доктором Гаспаром.

− Доброй ночи, сеньор де Агилар! — доктор приподнял шляпу.

Он выглядел каким-то уставшим или, может быть, растерянным и удивился, увидев комнате Виго, а тот в свою очередь удивился столь позднему визиту доктора.

− Доброй, маэстро! Вы так поздно? — спросил Виго, пропуская доктора в комнату. — Что-то случилось?

− Это я за ним послала, − сказала донна Виолетта, подавая доктору руку, − рада видеть вас, маэстро. Этот несносный пёс вчера разбил почти все пузырьки с лекарствами, поэтому я послала за доктором ещё с утра.