— А ты не знаешь? И даже не догадываешься? — Жека явно издевался и радовался чужому замешательству.

— Вернулся ОН! — наконец лицо амбала стало необыкновенно серьезным, а глаза злыми и безжалостными. — Ты понимаешь? Он — его племянник.

Мать побледнела. Руки еле заметно затряслись.

— Отдайте хоть флейту, — тихо попросила она. — Я не буду здесь играть. Обещаю.

— Конечно не будешь, — с этими словами Жека переломил инструмент.

С мальчиком в этот момент творилось странное. В глазах потемнело, он сжал кулаки, чтобы не закричать от злости и обиды за маму. Вместе с тем потемнело и на станции, будто резко упало напряжение в сети. В дальнем конце перрона воздух сгустился в нечто огромное и жуткое. И оно двинулось по Китай-городу, расшвыривая людей в стороны, давя их чудовищным весом, сметая с пути. Крики ужаса и боли заполонили уши мальчика. Монстр приближался, и он явно пришел помочь. Рассчитаться с обидчиками по заслугам. Амбалы с ужасом на лицах попятились. В глазах читался неподдельный страх, и, когда бестелесное чудовище поравнялось с Витькой, он бросился вперед. На Жеку. Бил и бил руками по животу, пока шею не сдавила железная хватка, и пацана потащила вверх неведомая сила. Не было никакого чудовища, пришедшего на помощь. Станция все также осталась освещена, народ торговал и галдел во множество глоток, а бандюки не испугались, лишь замялись слегка от налетевшего на них парнишки. А потом Жека схватил его за горло и поднял вверх, сжимая пальцы.

— Сдохни, урод! — прохрипел все же Ванька, мать попыталась вырвать сына из рук бандита, но ее оттеснил Жлоб.

— Что ты сказал, сучёныш? — разозлился Жека. — Да я твою шею вмиг сломаю!

Но исполнить угрозу не успел. С дальней стороны станции раздались выстрелы и крики. Жека тут же разжал руку. Мальчик упал и зашелся кашлем, и мать все же подбежала, обняла сына, отстранила, осматривая, и вновь прижала к себе. По щекам обоих струились слезы, а Витька еще и кашлял.

— Это… Я не понял! — Жека нахмурил лоб, желваки заиграли на щеках.

— По ходу, выстрелы, — пробасил Жлоб.

— Это я и без тебя усвоил!

Тем временем народ у дальнего края станции, где лестница уходила в переход и находился кабак, заволновался. Затем пулей, перескакивая через три ступеньки, сбежал мужчина, и направился прямехонько к вагону «смотрящего». Жека потянулся к пистолету, заткнутому за пояс сзади, тоже проделал и Жлоб. Окружающие торгаши с опаской поглядывали на оружие, а бандюки готовились отразить нападение на Главного. Но это не потребовалось. В бегущем мужике они узнали своего — небритый, с красными глазами тип отдышался и заговорил с перерывами:

— Там это… Того… Серега Камень… Убили… В натуре!.. Прямо в сердце…

— Кто?! — Жека побагровел, и не удивительно: кто-то в обход их пытается наводить разборки на их же станции.

— Да черт их дери… разберет… все внезапно… слишком…

— Скажи нашим, — Жека мотнул головой в сторону поезда. — А мы пока шухер наведем.

Оба амбала, что донимали мать с сыном, побежали к кабаку, а бородатый засеменил к вагонам, где обитали Калужско-рижские.

— Идем! — Оксана поднялась, рывком поставила на ноги тяжело дышащего Витьку и потянула за собой. — Надо уходить. Быстрее!

Мальчик бежал машинально, не понимая, ни куда они бегут, ни зачем. Лишь страх матери передался Витьке. Он прижал мешок с игрушками Дениса к груди и как вкопанный стоял и смотрел на впопыхах собирающую скудные пожитки мать. Мысли не хотели крутиться в голове, ее будто залили чем-то тягучим, что мешало думать. События последних дней и минут никак не складывались, тревожили и пугали. Крупная дрожь била паренька, и чтобы ее не показывать, он крепче сжимал мешок.