Спустя пять лет после благотворительной зооакции, в 1975 году самолет Playboy снова вылетел на помощь. На этот раз речь шла о куда более серьезном деле.

Это были дни, когда ситуация в Южном Вьетнаме вышла из-под контроля. Силы были на стороне наступавшей северовьетнамской армии. Тогда-то правительство США приняло решение: эвакуировать из Вьетнама многочисленных детей сирот, оставшихся без родителей в результате военных действий. Спасательную операцию назвали Babylift.

Дискуссия о том, насколько была правомерна эта операция, было ли это спасением детей или их кражей, продолжалась многие десятилетия. Журналист Ханна Пэрри (Dailymail.com) рассказывала читателям о том, как некоторые из эвакуированных, а затем усыновленных приемными семьями США, Австралии, Европы, дети, повзрослев, сделали все, чтобы найти свои настоящие семьи.

Многие подавали в суд на правительство США. В процессе разбирательств выясняли, что не все вывезенные по воздуху малыши, были сиротами.

Как бы там ни было, операция по спасению вьетнамских детей началась в 1975 году.

За штурвалом первого, перевозившего бесценный груз самолета, сидел пилот Дэннис Трейнор.

Эвакуированных детей — большинство грудных — точно кукол укладывали в картонные коробки, которые затем размещали в креслах самолета.

Когда все было готово, отправились в путь. Самолет взлетел, но ровно через двенадцать минут полета у него оторвался хвост. Машина начала падать. Грузовой отсек, в котором находилось большинство малышей, был раздавлен.

Свою смерть на рисовом поле, куда упал самолет, нашли 78 детей и 38 человек личного состава.

Несмотря на случившееся, операцию продолжили. В общей сложности из Вьетнама было эвакуировано около сорока тысяч детей. Катастрофически не хватало военно-транспортных самолетов.

/ Gerald Ford Presidential Library

К операции подключились состоятельные бизнесмены, такие, как, например, основатель международной некоммерческой организации AmeriCares Роберт Маколей — он заложил свой дом и оплатил рейс самолета, доставившего из Вьетнама три сотни детей-беспризорников; и мистер Хью Хефнер, предоставивший свое знаменитое транспортное средство.

До сих пор «реактивным кроликам» не приходилось работать нянями. Теперь им выпала такая возможность. Все, кому довелось присутствовать на борту самолетов, участвовавших в операции Babylift, вспоминали: количество детей многократно превышало количество персонала, некоторые дети — в зависимости от возраста, спали в картонных коробках — импровизированных люльках, некоторых закрепляли на сиденьях ремнями, иные — самые непоседливые — ползали по полу на расстеленных одеялах.

В 1971 году Хеф купил свой второй особняк в Лос-Анджелесе. А спустя четыре года, в 1975 он продал «Большого Банни», содержание которого обходилось непозволительно дорого для компании. Самолет стал гордостью Венесуэльских авиалиний, а позже был продан Aeromexico. В 2008 году фюзеляж его был подарен одному из мексиканских парков.

Кино для Хефнера: «Майк Тайсон спал, а его телефон звонил»

О том, что происходит в новом особняке Хефнера, слагали легенды. Очень скоро молва превратила имение Хью в Лос-Анджелесе в берлогу дьявола. Многие представляли себе жизнь внутри особняка именно так, как описал ее мистер L журналистам Penthouse. Наркотики, проституция, люди с сомнительной репутацией…Именно так воображала себе атмосферу дома супруга американского сценариста, кинопродюсера, историка кино Леонарда Малтина[81], продюсер Элис Малтин.

/ Shutterstock

«Помню, когда нас пригласили впервые, у моей жены Элис, поначалу были сомнения насчет того, идти в особняк или нет. Ей казалось, что она идет в логово беззакония. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили радушный прием и теплую, интеллигентную атмосферу. Внимательнее хозяина и приятнее человека, чем Хефнер, я, пожалуй, не встречал.

Нас с Хью объединила любовь к кино. Он регулярно устраивал у себя в особняке кинопоказы. Перед тем, как удобно устроиться в кинозале, гостей приглашали к обильно накрытому шведскому столу. Как потом выяснилось, многие приглашенные были завсегдатаями, у многих уже были здесь свои места. Мы смотрели старое и современное кино. Перед сеансом Хью зачитывал нам информацию о картинах. Единственный фильм, который не нуждался в представлении — „Касабланка[82]“, один из любимых фильмов Хефнера, который он крутил множество раз. А еще у него была юношеская влюбленность в Элис Фэй, фильмы с участием которой мы также смотрели».

А вот как вспоминал встречи в особняке Хефнера журналист Крис Джонс из «Esquire»: