— Э, мужики. — Борисов после минутного оторо-пения пришел в себя. — Кончайте хреновничать!

— Тыхо! — прошипел амбал. — Сядь и смотри.

Борисов метнулся в дом, выскочил оттуда с охотничьим карабином в руках.

Амбалы таких фраеров, которые хватаются за оружие и пытаются пугать профессионалов, видели и не боялись.

— Опусти пушку, — амбал не повышал голоса. Отдаваемые таким тоном приказы на слабонервных действуют сильнее, нежели крик.

— Убирайтесь! — сказал Борисов. Он тоже не переходил на крик. — Ну, пошли! Не уйдете, положу всех троих.

— Ах, ты!.. Кому угрожаешь?

Оба амбала синхронно, видимо, дрессировал их один наставник, выверенным движением откинули полы кожанок, потянулись за пистолетами. Хотели они попугать или рискнули бы выстрелить, выяснять Борисов не стал. Что-что, а стрелять он умел. Советская армия научила. Два выстрела слились в один. Оба амбала легли как подрезанные. Хмырь, наблюдавший за происходившим, отшвырнул лопату, как горный козел, перепрыгнул через штакетник и умотал в неизвестном направлении.

Когда приехала милиция, тела амбалов уже остыли, и пистолеты из их пальцев пришлось выдирать силой.

Хмыря, бросившего лопату, найти не удалось. Фора, которую тому дала милиция поздним прибытием, позволила ему бесследно исчезнуть с места побоища.

В одном из убитых боевиков опознали Вову Ляпина, который находился во всероссийском розыске за убийство двух милиционеров. Начальник уголовного розыска лично препроводил Борисова в город в следственный изолятор, при прощании пожал арестанту руку и сказал:

— Ты не сделал ошибок. Долго я тебе сидеть не дам. Главное, держись у следователя спокойно…

Борисов вернулся в камеру часа через два. Оглядел сидельцев.

— Не выпустили? А ты, пацан, привыкай. Быть бычку на веревочке. Сгниешь ты в зоне, если за ум не возьмешься.

— И что? — Макс придал голосу веселость, а виду бодрость, мол, для него отсидка — обычная трын-трава. — Какая разница, где жить? Все мы в зоне, только кто-то по одну сторону колючки, кто-то по другую. А конец у всех один. Никто от смерти уйти не сумеет.

Борисов приставил палец к виску и покрутил им, словно собирался просверлить голову.

— Сам придумал или у кого-то сдул?

— Сам.

— Это хорошо. Про смерть ты очень точно сказал.

А умирать тебе хоть раз самому приходилось?