– Почему я должна переодеваться в платье, в то время как ты остаёшься в уличной одежде?

– Тебе очень идёт, – вместо того, чтобы отреагировать на мою претензию, он похвалил мой образ таким тоном, что у меня не могло остаться сомнений в том, что ему действительно нравится это простенькое платье, идеально подходящее моей фигуре: красивое декольте, мягкий корсет и только жаль, что без рукавов, из-за чего виден шрам на плече, и без воротника, из-за чего виден шрам на шее… И всё же, ему, видимо, очень понравилось, потому как он смутился – его смущение быстро передалось и мне, так что мы вместе поспешили продолжить вечер.

Сев друг напротив друга на пол возле сундука, мы замерли и, спустя несколько секунд неловкой тишины, Радий решил заговорить первым:

– Сегодня на ужин жареная рыба, которую я поймал в реке, что течёт неподалёку и которую я тебе ещё покажу… И запечённый в костре картофель – его я принёс из Рудника… Ты не смотри на то, что он такой чёрный, просто… Пальцами кожуру снимай, вот так.

– А вино и бокалы где достал?

– В бункере этого дома есть отдельный винный погреб.

– Нужно будет получше изучить этот бункер, – уже беря в руки чёрную от сажи картофелину, я продолжала неуверенно поддерживать этот неловкий разговор.

– Да, в том бункере много всего интересного…

Я уже не знала, что сказать ещё: не спрашивать же, где он достал настольные свечи, и не говорить о том, что ужин при свечах – это очень красиво! Не признаваться же, что такого в моей жизни ещё ни разу не случалось!

Взяв заранее открытую бутылку вина, Радий наполнил сначала предназначенный мне бокал, а потом предназначенный ему… Я же продолжала медленно кусать ещё тёплый картофель и нервно думать о том, что же ещё можно сказать. И снова ситуацию вызвался спасать он:

– Не против поговорить о прошлом?

– Только если… Ну только разве что о том, что не связано с моей побеждённой зацикленностью.

– Хорошо. Так мы сможем получше узнать друг друга.

– И вправду, знакомы уже больше полутора десятилетия, а, по сути, ничего толком друг о друге не знаем, – согласилась я.

– До того, как ты стала Металлом, кем ты была?

– Я была контрабандисткой.

– Неожиданно, – его брови взмыли вверх в удивлении, и меня это позабавило, так что дальше я стала говорить более свободно.

– Да, это долгая история. Мой отчим, которого я считала своим родным отцом, был главным контрабандистом Кантона-J. Так и я втянулась в это дело.

– Значит, у тебя была семья.

– Очень замечательная семья: отчим, мать и две младшие сестрёнки. И ещё были лучшие друзья: Гея, Сейнмунн и браться Арден и Арлен. Всех их расстреляли за несколько дней до Церемонии Отсеивания… Всех, кроме Стейнмунна. Их убил человек, являвшийся моим биологическим отцом и по совместительству главнокомандующим ликтором Кантона-J. Помнишь, ты и Барий вытащили меня в первый тур поездом через весь Дилениум?