— Камни в тебе принадлежат природе Сатурна.

— Они нечисты, я знаю. После смерти я просто не существую. Если я, даже косвенно, создание Богини, Она, видимо, хотела, чтобы я стремилась к тому, что вы, якобы с Ее слов, называете грехом. Есть ли у меня друзья? Не уверена, — Зоя потерла подбородок. — И не уверена, что кода-либо были. Я могла бы назвать Хэвена, но он, скорее, мой учитель.

— Но теперь ты не одна, — покачал головой Карл. На его лице было написано и участие, и жалость, и нежность. — Теперь ты со мной. Навечно. Я обещаю…

— С тобой я одинока так сильно, как не одинока, когда существую только я и больше никого, — со вздохом загадочно произнесла Зоя.

Принц не стал спрашивать, когда такое бывало: он не хотел знать, что она пережила без него. От её прошлого веяло ужасом, который он не мог себе вообразить. Быть может, то были его домыслы, но Зоя действительно не была под защитой Богини — до недавнего времени. Кто знает, чему подверг её рок…

— Думаю, всё скоро изменится… Ты победила нечестивую Виду, тебе дарована сила низвергнуть нежелательного Богине короля. Ты уже не та, что прежде, поверь, ты освящена Ее благословением — отныне, любимая.

Зоя с трудом выдохнула — то чувство, что наполнило её изнутри и опустилось сверху тяжёлым покровом, отдалённо напоминало то, которое она ощутила после боя с Паломой. Её путь к Богине напоминал её путь к Карлу, но во многом и отличался. Девушка едва удержалась, чтобы не завыть, такие переполняли ее радость, тоска, трансцедентальный ужас и счастье глубинного узнавания — запах, прикосновения, возвращение прошлого во плоти.

— Просто ужас, как мы до сих пор можем считать, что всё ещё любим друг друга, — одними губами прошептала Зоя. Карл покачал головой, счастливо улыбаясь.

— Мы любим друг друга на самом деле — это единственная причина.

Девушка слабо улыбалась, но теперь крошечные морщинки ложились у её глаз так, что казалось, будто Зоя вот-вот расплачется.

— Я не знаю, почему все так происходит, — она покачала головой. Волосы потеряли блеск и пышность, свешивались плотным зловещим занавесом, скрывая половину лица девушки. — Это Судьба? Я считала, что моя судьба — Айкен.

— Так и есть, — Карл кивнул. — Он твоя судьба, но и я тоже. И все точно так, как было предначертано. Ты ищешь меня всю свою жизнь, так теперь — не отрекайся.

Зоя зажала рот рукой. Ей хотелось кричать или бежать. Или ударить Карла — как бродячую собаку, без причины, просто потому, что из груди чернотой поднялась злость, залила глаза, отравила мозг, просто затем, чтобы услышать, как он взвизгнет.

— Я не выдерживаю, — проскулила она сквозь пальцы. — Я была несчастна с тобой. И буду.

Карл снова кивнул, уже не так уверенно. Придвинулся, взял девушку за плечи, но не обнял, робея.

— Но таково наше предназначение — страдать. Это значит — быть людьми, — изгнанный принц вдруг улыбнулся. — Ты себе не представляешь, как я этого хотел! Когда понял, наконец. Все последние месяцы. С тобой. Мечтал быть людьми.

— Дурак, — безэмоционально отметила Зоя, одновременно готовая ринуться прочь, как олень сквозь чащу, и не имея на то сил — ни капли. Буря, в минуту всклокотавшая в ней, утихла, оставив после себя разруху чувств.

— Ты любила Айкена больше, чем меня?

Зоя подняла плечо, потерла им щеку, будто пытаясь отгородиться от Карла и оттянуть момент… Но все же ответила, немного погодя:

— Не знаю, он никогда меня не предавал, — помолчала секунду и добавила. — Айкен никогда не делал мне так же больно, как и ты. И мне никогда не приходилось прощать его за такие тяжкие грехи. Не знаю, смогла бы… с тобой, как видишь, смогла.