Хороший ловчий давно разучился мешкать

17 часов 50 минут до начала операции

«Бронзовое зеркало»

Этим вечером он ощущал себя хищной птицей: беркутом или орлом-белохвостом.

С тридцатиметровой высоты посольского балкона Вебер наблюдал за бурлящей под ногами суетой, высматривая будущую жертву. Слева и справа раскинулись отвесные стены «Ильи Муромца», над головой темнело небо, зажигались первые звезды. А внизу все рос и ширился городок, разбитый у основания комбайна по велению подполковника Юйдяо.

Работы, нужно отметить, при этом остановлены не были.

Сотни и сотни поднебесников все так же заступали на вахты, гоня на север извилистые колонны бетономешалок, грузовиков и бульдозеров. В посольстве, работников которого Илья этим вечером застал в неполном составе, поговаривали о наведении переправы через горную речку, преградившую комплексу путь.

Зато те, кто рабочий день уже окончил или наслаждался кратковременным отпуском, оттягивались вовсю. С высоты посольских этажей были хорошо видны ларьки, в которых китайцы по талонам отоваривались пивом, и длинные мангалы, где жарили соевое мясо. Особое место отводилось сценам для музыкантов и аренам с гимнастами, почти без перерывов выступавшими под аплодисменты толпы.

Активировав часть свежего софта, залитого в «балалайку» старшим Гринивецким, Вебер сканировал толпу. Он действительно стал птицей, небесным хищником, поджидающим неосторожную добычу. Перед взглядом с трехкратным увеличением проносились десятки и сотни людей, и ни один из них не избегал изучения и анализа. Любые несоответствия заложенным в программу «усредненным» параметрам роста, веса или цвета волос, зафиксированные в людской массе, сразу привлекали внимание Лешего.

Пока, к сожалению, оно было по ложной тревоге приковано лишь к «нестандартным» поднебесникам – в частности, несуразно высоким. Да к дюжине иностранных журналистов, праздно шатающихся по красочному палаточному городку и вкушавших сладкий рис.

Но преимущества наблюдательной позиции было сложно переоценить, в офисе посольства Илья вскоре и вовсе остался один, а потому он постарался запастись терпением. В конце концов, цирковые выступления поражали пластикой и энергией акробатов, вечерний сентябрьский ветерок приятно поглаживал ежик волос, а на перилах возле локтя стояла едва початая коробка с еще горячими китайскими пельменями.

– Здрассте, товарищ подполковник, – бормоча с набитым ртом, улыбнулся Леший.

Из самого дальнего шлюза, спускаясь по рифленому пандусу широким армейским шагом, появилась Желтый Каракурт. За ней послушным псом плелся тот самый старлей, что сопровождал Вебера в комнату с перламутровыми стенами.

Ближайшие патрульные принялись вытягиваться в струнку, отдавая честь. Толпа же, напротив, предпочла единым целым откачнуться подальше, только бы лишний раз не попадаться этой женщине на глаза.

С видом проверяющего стойла конюха Чэнь Юйдяо двинулась через ярмарочный городок, в который полноценно превратилось поселение под стенами «Муромца». Пробовала еду из огромных котлов, с омертвевшей улыбкой отвечала на приветствия рабочих, лениво хлопала гимнастам.

Убедившись, что все под контролем, и засвидетельствовав уважение к нехитрым радостям простого люда, Каракурт направилась обратно в комбайн. На короткую роковую секунду, словно невзначай, задрав голову и осмотрев свои небоскребные владения снизу вверх…

Илья, жевавший очередной пельмень, чуть не подавился.

Это было привычкой подполковника – глядеть на громаду от ее подножия? Или она почувствовала интерес, проявленный к своей персоне с балкона на средних уровнях?

Юйдяо и ее помощник Ху уже давно скрылись внутри, а Вебер все стоял в шаге от балконного края, забыв проглотить еду.

Отставил коробку обратно на перила – аппетит исчез. Снова склонился над городком, продолжив изучение толпы и стараясь унять учащенный пульс. И уже на бегу размышлял, что если бы Каракурт отвлекла его чуть позже, он бы никогда не заметил одинокую фигуру, торопливо исчезающую в кустах…